Монеты России и СССР

Думаю будет увлекательно... Все к этому идёт! Пока , ДШ нарек, найденые запасы воды, под своим имением -АКВАДЖОНИЕЙ !!! Продолжение следует...

Люди с топорами... ПРЕКРАСНЫ !!!

Это какой-то офисный планктон с топорами. Вот, настоящие люди с топорами! На Шетландских островах, это недалеко от Шотландии, проводится фестиваль "Up Helly Aa".

Да уж, человек с топором, прекрасен! Особенно , если он на твоей стороне!!!

Вроде уже было, но очень в тему!

Утро туманное 7 мая 1703 года царь-государь Пётр Алексеевич встретил на палубе шведского "Астрильда" с топором в руках. Петр Алексеевич убивал топором шведов. А шведы пытались убить Петра Алексеевича. А остальные участники сего предивного действа резали друг друга с не меньшим воодушевлением.
Петр Алексеевич, Великия и Малыя и Белыя России самодержец: Московский, Киевский, Владимерский, Новгородский, царь Казанский, царь Астраханский и царь Сибирский, государь Псковский, великий князь Смоленский, Тверский, Югорский, Пермский, Вятцкий, Болгарский и иных, государь и великий князь Новагорода Низовския земли, Черниговский, Рязанский, Ростовский, Ярославский, Белозерский, Удорский, Обдорский, Кондийский и всея северныя страны повелитель, и государь Иверския земли, Карталинских и Грузинских царей, и Кабардинские земли, Черкасских и Горских князей и иных многих государств и земель Восточных и Западных и Северных Отчичь и Дедичь и наследник и государь и обладатель, брал на абордаж шведский корабль в устье Невы.
Второй корабль - "Гедан" брал на абордаж Алексашка Меншиков.
Дата захвата "Гедана" и "Астрильда" считается датой создания русского Балтийского флота. Собственно два захваченных корабля, шнява "Астрильд" и бот "Гедан" и стали первыми русскими кораблями на Балтике. Александр Данилович Меншиков поздравил царя "с новым флотом!"
Пётр Алексеевич и Меншиков получили по ордену Андрея Первозванного. Остальные офицеры и матросы получили медали «Небываемое бывает. 1703"
Шнява и бот не так чтобы очень большие корабли. Скорее, небольшие корабли шнява и бот. Но грести даже к небольшим кораблям на лодках под пушечным огнём, потом карабкаться с воем на борт и резаться с экипажем, скользя по крови - это на редкого ценителя. Даже если во главе абордажа сам царь с топором. Страшное дело.
Экипаж "Гедана" вырезали полностью. Командира 10-пушечного "Гедана" обер-лейтенант Иоганна Вильгельмса изрубили в месиво.
Из экипажа "Астрильда" удалось царю отбить от осатаневших солдатиков капитана Карла фон Вердена. Карл видел, как Петя орудует топором на палубе. Потом Карл пришёл в сознание и поговорил с Петром Алексеевичем.
Через месяц лейтенант королевского флота Швеции Карл фон Верден перешёл на русскую службу.
Дослужился до капитана первого ранга и командира флагмана русского флота, построенного по чертежам царя, "Ингерманлад".
Составил первую карту Каспийского моря.
Пётр собирался послать своего любимого капитана в Тихоокеанскую экспедицию. Послали в итоге Витуса Беринга. А то имели бы мы все шансы иметь Верденский пролив и Верденское море.
Абордаж - дело тонкое. И "Небываемое - бывает" не только про абордаж. А ещё и про умение толково поговорить по итогу абордажа

В чём прелесть некомпетентного правительства? Люди при таком не думают о будущем. Т.е. думают, но не о своём. Об общем таком будущем думают. А это не так страшно. При некомпетентном правительстве нужно просто успеть записаться в армию. Главное постараться уловить момент для этого. Не раньше, не позже. Видишь, что пошли эшелоны на восток, а в них некомпетентное правительство сидит и, свесив из товарных вагонов ноги в бриони, ест из банок тушенку - всё! пора тебе в армию вступать!
Если у меня в стране когда-то, просто вообразим, будет некомпетентное правительство, я стану счастлив. Меня будет нести бурным потоком, а я смогу, не просчитывая последствия для себя, любоваться звездами. Ибо если правительство некомпетентное, то кури ты, не кури, откладывай, не откладывай, хитри, не хитри, копай, не копай, всё произойдёт с тобой неожиданно, чудесным образом и сразу. Не угадаешь. Выкопал яму под контролируемое гниение кормовой свеклы себе на зиму, а тебя хвать и в министры. С чвоканьем выдергивают из ямы. Подорожная. В саму Москуву! О! Но по дороге тебя забывают на каком-то полустанке у бачка с кипятком. И вот сидишь в варежках, смотришь вокруг с детским любопытством. "В городе-то, у вас ведь тут город? понятно... преподаватели схоластики нужны? а почвоведы? а если по домам что разносить? гадания?" Не унываешь. Женишься на скорую руку. А тут о тебе вспоминают, ночью выволакивают, спецназ, за шкирку через весь Череповец, реактивный самолёт, резиденция, аудиенция, крики, поцелуи, это не я, расстрел виновных в ущелье, скажите, а если мы поручим вам пост патриарха? согласны? и вот ты посол в Парагвае. Режешь там всем на потеху из липы ложки.

"Лучшая похвала - та, которая исходит от человека, которому ты не сделал ничего хорошего. А худшая похвала - это похвала от человека, которому ты не сделал ничего плохого".
Такими вот примерно фразами и способностью кулаком убить бычка мой прадедушка завоевывал христианскую паству

Нет такого смертного греха, который не стал бы предметом национальной гордости и культурного экспорта. Нет такого извращения, которое с гордостью не предъявляли бы на экспорт.
Допустим, Франция. Гордыня, похоть, чревоугодие. Чтобы все поняли: Superbia, Luxuria, Gula. Второе слово, понятно, читается в Барвиха вилаж как "лухурия".
США: алчность, гнев, зависть. Все фильмы про это.
Англия: уныние, алчность, пьянство стали фирменным стилем британства: сплин, бизнес, клуб. Плюс азарт, т.е. спорт.
Германия: сребролюбие, блуд, гордыня, зависть. Италия: лень, чревоугодие, похоть во всех взаимных комбинациях. Дети, сосчитайте сколько таких комбинаций вам покажут в Неаполе?
Япония...Дети, отойдите и ничего, ничего у Японии не считайте! Ничего! И не смотрите туда! Да, это осьминог...Он такой, да! В школе.
Индия достаёт молча из мешка мартышку и бутылку с надписью "холера". И начинает танцевать, красиво размахивая мартышкой и холерой, под мелодичный перезвон колокольчиков.
Карибские страны: работа ( подразумеваются медленные танцы с белыми) и прочие страдания как заполнение вынужденных кратких промежутков между похотью и ленью.
Испания: просто лень и красивые крики, заменяющие всё остальное.
Эмираты: золотые зубы под черной наволочкой в раскалённой пустыне, в которой запрещено всё привычное приезжим.
Таиланд...лучше подойдём, дети, к Японии.
Только моя страна и ещё Греция - это (по мнению моей страны и ещё Греции) трудолюбие, честность и доброта. Только моя страна и Греция пытаются доказать миру, что повинны именно в этих грехах. В трудолюбии, честности и доброте. Пытаются продать мировому сообществу такие вот свои недостатки, заинтриговать своей порочностью эдакой.

И рецепт.

В небольшой сковородке на среднем огне потушите лук в 1/4 стакана бульона 5-7 минут.
В кастрюле средних размеров на среднем огне растопите сливочное масло. Венчиком медленно вбейте муку. Взбивайте до тех пор, пока смесь не станет напоминать сметану.
Постепенно влейте бульон, продолжая все время взбивать. Размешивая венчиком, добавьте молоко, соль, лук, мясо раков или омаров, соус Вустер и кайенский перец. Нагрейте, пока суп не дойдёт до точки кипения. Не кипятите суп, так как молоко свернётся при кипячении. В готовый суп опустите нарезанные маринованные сливы и отварную крошечную морковь

Раньше не было такой суматохи. Люди степенно отдыхали по деревням, путешествие в город сопровождалось массовым забоем вкусных домашних животных и изготовлением колбас, окороков, вялением, тушением и шпигованием. Ловили бреднем в пруду рыб и туды ж, язви их, в котёл, на заливное. Гусей загоняли в клеточки. Клеточки вязали на повозки. Спускались в подвалы, пробовали наливки, выбирая из пыльных бутылей что-то особенное, не абы что, а на случай сегодняшний: на смородиновом листу или ж на вишенке вяленой? Промокнув губы платками, выходили из подвалов неспешно, поддерживая друг друга за локотки. А на дворе жара! Обмахиваясь, брели ногами взаплётку в тенёк, где квас на льду в кувшинчиках. Пили квас не так чтобы жадно, а распаляя себя как-то. Нравилось так. Попивши квасу, валились на кушетки, слушать пение зябликов. Речи вели медленные, слово к слову. Как сливы спелые обсасывали, а косточки на блюдечко. Потом ели ботвинью и смотрели друг на друга с ласковостью. Потом спали, укрывши лица цветной кисеёй от мух. Проснувшись, поливали себя колодезной водой из бадейки в отскобленной летней баньке. Потом сидели на липовых скамейках и просто молчали.
Отмерялись аршином холсты и полотна. Пух от перин летел над домами, садясь, накружившись на пыльные лопухи. Выкатывались из кладовой бочки и бочоночки с мочёными яблоками хрусткими и с газком таким кручёным. Всё мягкое увязывалось в платки с двумя ушастыми узелками на мягких макушечках. В сундуках и чемоданах из добротной свиной кожи с трещинками - то, что в городе понадобится, для парада и визитов. Вязаные косынки затягивали туго под добротным двойным подбородком. Крестились, целовали всех подозванных по степеням, ещё раз крестились.
Отправлялись в путь на двух каретах, семи возках и сменной телеге с оброчными. Под колокольный звон! Под выстрел из турецкой трофейной пушечки! Куда едут? В город! И уважительно, эдак, бородами вверх- вниз. От оно как, во благовременье! И указательный палец вверх в выцветшее ситцевое небушко.
А на визитках золотом тиснено "Афанасий Флегонтович Валобуев". И всё! Все знали, кто таков.
А теперь что?! Анекдот, а не переезд.

Смотришь на такой портрет и всё тебе понятно. Опухшая рожа какого-то генерала очередного. Глаза бессмысленные, апоплексический закат на щеках, помада сплошная. Штабной бурбон какой-то, николаевского стада одномысленный мясной бычок. Скорее всего, казнокрад.
На портрете перед нами Яков Иванович Ростовцев.
Происхождения простенького. Папа Иван Иванович - дворянин из купцов, мама Анна Ивановна - из миллионщиков Кусовых семьи. Не для Пажеского корпуса происхождение. Но в Пажеский корпус Яшу приняли. Везде же люди, всегда же по-братски.
Состояние у Якова Ивановича в молодости было огроменное. Плюс сестра его родная удачно вышла замуж за Александра Петровича Сапожникова, купца первой гильдии, разменяв неброское дворянство своё на рыбные промыслы Каспия и икорные лоснящиеся горы. Яков Иванович с родственником своим Александром Петровичем дружил крепко. Не по-дворянски, а основательно, с чаепитиями, с самоваром, а полотенцами на шеях. Часы тикают, а молодые миллионеры степенно чай из блюдец. Курить - ни-ни. Каждое утро - церковь, всё по чину. Другие стреляются и карты кромешные, балерин голых в шубы кутают, а наши не такие. Показывали друг другу бухгалтерские книги, обсуждали вклады. Не жеребцами хвалились, а опрятным немецким бухгалтером с особой системой приехавшим к нам. Ну и не пили, понятно, совсем.
Александру-то Петровичу хорошо с рыбными промыслами, с балыками да икрой. А Якову Ивановичу в гвардии же служить надо. А в гвардии служить было таким яковам ивановичам очень сложно.
Молодого офицера со средствами, смущённого, заикающегося заметили. Не только невесты, но и такие персонажи как Рылеев и Оболенский. И у офицерика Ростовцева голова от политических перспектив несколько сдвинулась. Трубецкие, Оболенские, Орловы, какие имена! Запросто в гости, к столу, кругом герои!
Основанием своего крепкого мужицкого ума, поротыми задами кряжистых дедов своих, Яков Иванович понимал, что попал в барский заговор. Заговор тем более опасный, что имел самые страшные последствия для царствующего дома. Вовлечение в подобные посиделки, на которых решалось кого брать первым, кого слать арестовывать второго, особого оптимизма не внушало.
Поставьте себя на его место. Только пробился в свет, только театры, эполеты, карьера, только всё начинает кружевно икриться, а тут же сумрачные рассуждения о свержении существующего строя, о формировании специального цареубийственного отряда,
Конечно, Ростовцев ничего практически не знал о планах декабристов. Был зелен. У Рылеева на цепи сидели более решительные цареубийцы. Чин у Якова Ивановича небольшой. Не фигура. Но и отказываться от такого заговорщика организаторам не хотелось.
Ростовцев начал выпутываться. Служа дежурным по гвардейской бригаде, ниточки воедино связал и объяснился с Оболенским. Мол, вы что тут творите? Раз дело зашло так далеко, то вы с вашим заговором и с ничего не понимающими солдатами дело чьего-то там освобождения и установления нового строя провалите.
Оболенский отшучивался, Рылеев обнимал и целовал.
В это время в России вторую неделю на троне находился гроб, труп императора Александра. Анекдотичность с тайным завещанием "быть царём Николаю" была известна слишком многим.
Сети заговорщиков казались крепкими и страшноватыми. Среди них встречались матёрые упыри с демонстративными повязками на головах и скрежетанием зубов по судьбе возможных предателей.
Ростовцев решает идти к Николаю Павловичу. В обход своего начальника генерала Бистрома, что Карл Иванович Бистром, конечно, Ростовцеву не простит уже никогда. Полуобманом добивается аудиенции у Николая и передаёт ему лично собственноручное письмо.
Тезисы письма (они важны оттого лишь, что Ростовцев долго числился чуть ли не предателем и иудой):
- Против вас, Николай Павлович, заговор.
- Вы крайне непопулярны в гвардии и обществе.
Это он пишет звереющему от нелюбви к себе общества Николаю. Честно пишет, купечески выводя, по пунктам.
- Восстание будет при принесении присяги.
- В случае успеха восстания отпадёт немедленно Грузия, Бессарабия, Польша, Финляндия и Литва.
- Уговорите Константина Павловича принять престол любой ценой - перестаньте слать ему курьеров - поезжайте в Варшаву сами.
- В случае отказа, любыми средствами везите брата в Петербург. Отдайте корону ему публично.
- Если же публично Константин провозгласит вас государем, то сделайте это не по немецкой дурной переписке, а гласно, на площади перед Сенатом.
- Прошу вас арестовать меня немедленно после прочтения этого письма. Если восстания не будет, я прошу своей смертной казни как ложного наветчика. Если восстание состоится, несмотря на все мои уговоры, дайте мне возможность умереть с оружием в руках, защищая вашу семью.
В своём письме Ростовцев не назвал не одного имени. Хотя Николай расспрашивал его весьма и весьма пристрастно.
Оставив письмо у Николая, Ростовцев едет к Оболенскому и Рылеву со словами: "Я всё рассказал, но имён не назвал никаких! Остановитесь! Пусть уж лучше меня кончат одного!" Рылеев и Оболенский плачут от явленного им поступка. Послал господь нам дурака на шапку.
14 декабря Яков Иванович Ростовцев был избит прикладами и исколот штыками гренадёрами Московского гвардейского полка, пытаясь развести их по казармам. Тринадцать штыковых ран. Череп в трёх местах. Разбита челюсть. Якову Ивановичу было 22 года. Из толпы его вывез, по слухам, на случайном возке сам Оболенский.
Всю свою гражданскую жизнь Ростовцев прожил под клеймом предателя. Хотя с Оболенским продолжали довольно дружески переписываться и после амнистии даже встречались. Яков Иванович собирал всякие продовольственные посылки с деликатесностями и гнал грев в Сибирь, друзьям своим несчастным. Слал и деньги, аккуратно записывая расходы в специальную тетрадь.
Это я к чему?! Столько в этой истории наивности, отваги, честности, лукавства столько желания щенячьего, чтобы
всё было по братской любви.
Яков Иванович Ростовцев - один из основных авторов освобождения частновладельческих крестьян от крепостной зависимости 1861 года. Чтобы всё для всех было хорошо.

Сегодня спросил у священнослужителя Московского патриархата (сокурсника своего милого): понимает ли состав РПЦ, что Синод в феврале-марте 1917 года сделал для свержения монархии больше, чем все политические радикалы, коммунисты, бомбисты, анархисты вместе взятые?
И что фраза Николая: «Кругом измена и трусость, и обман!» не только про командующих фронтами и флотами, министров и близких родственников?
И будет РПЦ просить "у государя прощения" первой? Впереди паствы? Ведь если старстотерпец и начал терпеть страдания, то первыми бичевать мученика начали служители Синода. Или азартные игры с государством в СSI для патриархии первичнее?
1. Февраль 17-го. Народ, имея на то более чем веские причины, начинает фактическое восстание, поддержанное слухами самого дикого и нечеловеческого свойства. Церковь молчит. В Петрограде бастует 80 процентов предприятий, столкновения с полицией, 300 000 народу готовы начать не пойми что в любой момент, гарнизон не очень надёжен. Церковь молчит. Товарищ (заместитель) синодального обер-прокурора князь Н.Д.Жевахов. предложил первоприсутствующему члену (председателю) Св. синода — митрополиту Киевскому Владимиру (Богоявленскому) выпустить воззвание к населению в защиту монарха. Это должно было быть «вразумляющее, грозное предупреждение Церкви, влекущее, в случае ослушания, церковную кару». Воззвание предлагалось не только зачитать с церковных амвонов, но и расклеить по городу. Митрополит Владимир отказался помочь падающей монархии, невзирая на настоятельные просьбы Жевахова.
2. 27 февраля. На сторону восставших переходит столичный гарнизон. Церковь молчит абсолютно. Обер-прокурор Синода Раев предлагает Синоду осудить революционное движение, предостеречь паству, осудить измену. Церковь отказывает своему обер-прокурору. Католическая церковь Российской империи грозит своим католикам отлучением от святых таинств, если католики начнут примыкать к революции. Православная государственная церковь молчит.
3. 2 и 3 марта руководители православия провели в совещаниях. 2-го обсуждали как скоро посылать к революционерам своего представителя. 3-го выбирали, кого послать.
2-го марта решили связаться с исполнительным комитетом Государственной Думы, главным гнездом дворцового переворота, происходившего на фоне революции. Царь отрёкся со 2-го на 3-е. Понимаете, да? Сводите концы?
4. 4 марта торжественное заседание Синода, посвященное "наступлению новой эры". От лица Временного правительства В.Н.Львов объявил о предоставлении церкви свободы от опеки государства, губительно влиявшей на церковно-общественную жизнь. Члены Синода "также выразили искреннюю радость по поводу наступления новой эры в жизни церкви". Царское кресло, стоящее в Синоде как символ, вытащил из залы сам Львов
и первоприсутствующий член Синода — митрополит Владимир. Оба тащили царское кресло прочь. Остальные члены Синода кричали, что наступил конец цезаропапизму! Что наконец-то освободили нас!
5. 5 марта Синод распорядился, чтобы во всех церквах многолетие царствующему дому «отныне не провозглашалось». А тут такое дело Николай отрёкся за себя и сына в пользу Михаила. Михаил не отрекался от престола, а отказался воспринять трон немедленно. Михаил просил созвать Учредительное собрание для решения всех основных проблем России. А до тех пор в стране формально междуцарствие и Временное правительство. Формально так. А православная церковь уже выдирает понятие монархии из своих богослужений. И двух раз петух не прокричал, и двух раз.
6 марта русская церковь перестала возносить молитвы о царе. С 7 марта династия Романовых стала восприниматься православными иерархами как "вчерашнее". 8 марта Николай и его жена арестованы. Арест Николая Романова и его жены оставил русскую церковь абсолютно спокойной.
6. 9 марта Синод обратился с посланием «К верным чадам Православной Российской Церкви по поводу переживаемых ныне событий». В нем был призыв довериться Временному правительству.
При этом послание начиналось так: «Свершилась воля Божия. Россия вступила на путь новой государственной жизни. Да благословит Господь нашу великую Родину счастьем и славой на ея новом пути»
Всё! Свершилась воля божья! Синод признал государственный переворот правомочным и официально провозгласил начало новой государственной жизни России, а революционные события объявил как свершившуюся «волю Божию».
7. Потом была эпопея с присягой Временному правительству. Церковь не отменила первой присяги, царю, и стала активно продвигать вторую присягу. А там и про третью начала говорить. Присяга как институт жертвенной верности и веры девальвирован церковью, а не какими-то интеллигентами в истерике.
8. И наконец Синод сказал расходиться всем монархическими организациям. Перестала отвечать на их обращения. Не отвечала даже на телеграммы. Просто.
И после всего этого священники перепроверяют следственные органы и генетические исследования. А заодно начинают потихоньку требовать какого-то покаяния чуть ли не у меня. И заодно и отчёта у страны, как же она, страна, такое допустила? Чтобы помазанника-то...
Сам я не монархист, сам я верующий, но не безгласный.

уважаю убеждённых людей

Я очень уважаю убеждённых людей. Получаю редкое удовольствие, наблюдая, как убеждённые люди сурово и непреклонно меняют свою непоколебимые убеждения и обзаводятся новыми стойкими незыблемыми принципами. У таких людей бывает пышная биография, живут они долго и со вкусом, а мне это нравится.

У государыни Екатерины Алексеевны был личный секретарь ( secretaire intime ) Пётр Александрович Соймонов. У которого были две дочери: Софья и Катя. Обе дочери, как понятно всем, были названы в честь работодательницы Екатерины Алексеевны.

Софья Петровна Соймонова (дочь статс-секретаря, сенатора и действительного тайного советника) в возрасте семи лет впервые в России отметила день взятия Бастилии. Велела весь свой “детский этаж” убрать свечами, разбросала цветы и велела всем петь. Празднование дня взятия Бастилии происходило в окружении 156 человек дворовой прислуги.

Консервативный папа, правда, спросил, мол, что празднуем-то? “Падение тюрьмы! Начало свободы для несчастных!”,- ответила Сонечка, наслаждаясь хоровым пением крепостных. “Понятно!”, – ответил тактичный личный секретарь Екатерины и заперся в кабинете.

Такая у него была многолетняя привычка, выработанная годами секретной службы. Секретная служба наносит свой отпечаток, с этим трудно спорить. Вот Соймонов, например, отсиживался в своём кабинете, в котором хранил разные любимые вещи: копии тайных переписок дипломатов, подлинники записок Екатерины, денежные ценности, компромат, табакерки, египетские мумии.

До египетских мумий Пётр Александрович был страстный охотник. Хранил их в специальных красивых ящиках, проветривал, сметал пыль. Мумии немного пугали дочерей, но Соня Соймонова решила воспитать в себе характер. Ночью вошла в папин кабинет, достала мумию, обняла её, поцеловала и упала в обморок, как и полагается скромной девушке.

Утром дворня, уже принимавшая участие в праздновании Дня взятия Бастилии, обнаружила новый след эмансипации в России – дочь хозяина в объятьях с мумией на полу. После приключения с мумией дальше всё понеслось почтовой тройкой: Дидро, Руссо, Вольтер, Кант. Да, да и Кант. Канта Софья особенно яростно конспектировала и читала вслух обалдевшей дворне.


Не передать словами ликование прислуги, когда 17-ти летнюю Соймонову с её грудой конспектов выдали замуж за заслуженного ветерана, 42-летнего генерала Свечина. Генерала слухи про мумию не очень испугали. И зря. Софьюшка за первый год супружеской жизни скрутила военного в бараний рог, в этом положении он и провёл остаток своей счастливой жизни.

Что называется, в строю, не разгибаясь. Сначала генерал не разгибался под Канта и Гегеля, затем генерал не разгибался под мудростью Блаженного Августина и Игнатия Лойолы. Софья Петровна как крепкая деревенская колбаса была набита фаршем из мудрости, принципиальности и чужого жизненного опыта.

Когда читка актуальных философов подошла к концу, Софья Петровна осмотрела пытливо окрестности в поисках новых идеалов достижения.

В Санкт-Петербурге тогда проживал Жозеф де Местр. Посланник при русском дворе несуществующего после оккупации французами Сардинского королевства. Посол жил в однокомнатной квартире, ел со своим единственным слугой за одним столом, ходил пешком, денег не брал и был активным агентом иезуитов, введший в Петербурге моду на переход в католицизм в среде аристократии.

Республиканка и философичка Свечина была одной из первых новообращённых католичек, став яростной приверженкой абсолютной власти монарха. Встречалась с сардинским посланником и беседовала про необходимость целибата. При дворе и за его пределами генеральша Свечина гоняла масонов, преследовала иллюминатов и всяких прочих мистиков. Настигала и терзала поучениями. Особенно от неё доставалось баронессе Кридинер, правнучке бодрого фельдмаршала Миниха.

Баронесса работала “апостолом” и пророчицей, провозглашавшей единение всех христиан, вцепившейся в государя Александра Павловича. Перед логикой Гегеля в изложении Свечиной баронесса, конечно, пасовала и в Россию приехала только после отъезда с родины своей гонительницы. У которой в голове уже окончательно всё смешалось: Кант, Руссо, папа римский, логика, инквизиционные процессы, свобода, равенство, братство, Бонапарт и матушка-Русь. В этой солянке был, я думаю, ещё сильный привкус папиной египетской мумии и пения “Марсельезы” силами поротого крепостного хора.

В 1815 и в 1816 годах иезуитов из России в очередной раз слёзно попросили уехать. Уехал де Местр. Уехала и Свечина . В Париже она быстро собрала вокруг себя самых реакционных, самых густопсовых единомышленников и всю оставшуюся жизнь делала карьеру “мыслящей католички”. Оставила после себя дикое количество анекдотов, скандалов, афоризмов. Всё это редкое интеллектуальное богатство собрано было поклонниками в “Собрание сочинений” и шикарно издано.

Афоризмы мадам Свечиной могут поражать даже сейчас своей незамутнённой прелестью. Фактически она была родоначальницей остромодного и сейчас жанра “попс-психология”. Только теперь дур лечат спившиеся сорокалетние выпускницы педвуззов, давая ценные советы по достижению счастья и гармонии для вдумчивого безграмотного лошья. А так разницы не очень много.
Софья Петровна! А ты выручаешь!

Да я и о другом, если честно. Когда Софья Петровна упокоилась в мире и её творческое наследие вышло в свет, в России очень многие начали бешено критиковать помершую католическую праведницу.

Среди хора грубых мужских бранных голосов нежной флейтой высвистывала критику дама по имени Евгения Тур. Евгения громила покойницу со вкусом. Составляя многостраничный некролог по Софье Петровне, г-жа Тур в выражениях своих мыслей не стеснялась. В статье “Памяти С.П. Свечиной” Евгения билась грудью за православие, воскрешая образ инока Пересвета.

Когда в журнале “Русский вестник” ей сделали тактичное замечание по поводу её необъективности к покойнице, неистовая Тур целый год терзала редакцию своими письмами, в которых доказывала, что всю редакцию “Русского вестника” хорошо бы повесить к херам.

Раз редакция не уважает мнение своих сотрудников и не хочет за свои деньги печатать частные патриотические рассуждения журналистов, идущих вразрез общей журнальной политике. Редакция покорно печатала эпистолы журналистки Тур, быстро вошедшей во вкус разоблачения бывших работодателей-космополитов.

Как можно защищать человека, предавшего Православие?! – криком кричала г-жа Тур, – как можно быть объективной, если сердце кипит при мысли о предательстве родных святынь какой-то изменницей Свечиной?! Она не только веру предала, но и Родину, царя, народ!

Таким вот образом!
Однако жизнь внесла свои пошлые коррективы в благочестивый строй мыслей Евгении Тур, прервав её карьеру. Фактически, убив образ. Выяснилось, что под именем Евгении Тур скрывалась Елизавета Васильевна Сухово-Кобылина, в замужестве – графиня Салиас-де-Турнемир, сестра драматурга и мать писателя.


Тут некстати и сына её арестовали за участие в студенческих беспорядках. Графиня изменившимся лицом уехала Париж. Где, о, чудо святого Дунстана, приняла католичество и стала активным деятелем антироссийского польского эмигрантского движения, готовящего очередное возмущение. Книжки писала популярные для детей. “Последние дни Помпеи”, “Катакомбы”, “Хрустальное сердце”, “Жемчужное ожерелье”.

Конец

Cегодня прикован к компьютеру. Терпите.
Вот цифра 42, например.
Что можно сказать о ней?
Цифра 42 - это, согласно "Автостопом по галактике" автора Д. Адамса (1952-2001), "ответ на главный вопрос жизни, вселенной и всего такого".
И одновременно, 42 - это сумма точек на двух игральных костях-кубиках. И сумма всех дублей в стандартном наборе домино.
Вижу в этом некоторую закономерность. В группу "G-20" входят 42 страны ещё.
42 - это номер дома, в котором до пожара находился роддом, в котором я родился перед пожаром. На улице им. Коминтерна (ныне ул. Сергия Радонежского).
42 размер обуви я ношу.
42 размер воротника рубашки у меня.
Из мелочей отмечу, что 42 пророческих месяца или 1260 земных дней ( или лет) будет длиться царство Антихриста на Земле согласно 13 главе "Апокалипсиса".
13- это сумма 6 и 7-ми. А умножение 6 и 7 даёт нам что? 42. Размер моей обуви.
Библия Гутенберга называется "сорокадвухстрочной". Адово изобретение Гуттенберга могло печатать только по 42 строки на печатном листе.
В египетской "Книге мертвых" 42 греха перечислено, за которые амба.
В 42 квартире живёт агент Малдер.
42 секунды горит фитиль на баркасе Верещагина.
И 42 раза я пытался бросить курить за последние 13 лет.
Как всё взаимосвязано в этом мире. Жалко, что не доучился я в католической семинарии на инквизитора. Как бы я мог использовать свои способности на этом поприще, увязывая и уминая доказательства абсолютной и неисправимой греховности любого встречного.

Фальшивый купон.

Для того, что показать русским сценаристам новые подходы к их глиномесному производству, чтобы поработить мозг людей, имеющих слишком много доступного и лишнего времени, люблю я пересказывать с отступлениями сюжет повести Льва Николаевича Толстого "Фальшивый купон".
Многих образованных людей привлекает легковесность названия и они с лёгкостью, которую потом проклинают годами, соглашаются меня послушать.
Буду безжалостен я и сегодня.
Следите за моими руками.
Фальшивый купон, драматический боевик с элементами буддизма. Месть семи психопатам!
Сюжет-заявка на сценарий.
К председателю казённой палаты Смоковникову приходит сын и просит денег.
Смоковников каждый месяц первого числа выдавал своему сыну три рубля. "Фёдор Михайлович нахмурился, достал бумажник и вынул купон в 2 с половиной рубля, а потом достал штучку с серебром и отсчитал ещё 50 копеек. Сын молчал и не брал". Он задолжал эти три рубля под честное слово и просит отца дать ему ещё три рубля вперёд. Папаша отказывается и ругает сына. Сын берёт купон и уходит. Оба рады тому, что сорвались.
Папаша ругался с чувством радости. Сын думает заветное: "Хоть он и отец, а не люблю я его". Чехов на этом месте поставил бы точку. Толстой продолжает. Сын-Смоковников идёт к своему приятелю-гимназисту Махину. У гимназиста Махина растут усы, и живёт он один в грязной квартире, к которой "пахнет мылом и одеколоном". Тут бы точку поставил бы Мережковский с сидящей на коленях Гиппиус. Толстой продолжает. Махин предлагает Смоковникову-младшему ( а смоковница - это древо греха, понятно) подделать купон. Написать единицу перед двойкой, чтобы вышло "12". Приятели идут в магазин фотографической техники и продают купон жене хозяина. Смоковников расплачивается с долгом.
Жена владельца фотографического магазина показывает купон мужу. Муж ругает жену, называя дурой косолапой. Жена думает, что хорошо бы, если бы муж её помер. На этом месте остановил бы бег своего пера Горький. Толстой продолжает. Хозяин магазина спускает купон мужику Ивану Миронову. Миронов идёт с купоном, понятно, в трактир. В трактире хозяин ругает крестьянина Миронова. Полиция арестовывает крестьянина. Купон забирает городовой. Миронов ведёт полицию к хозяину фотографического магазина. Хозяин магазина подкупает дворника Василия. Дворник Василий за 25 рублей лжесвидетельствует на суде, выгораживая хозяина.
Крестьянин Миронов пропивает оставшиеся у него деньги. Жена ругает крестьянина Миронова. Миронов плачет. Развращённый хозяином фотографического магазина дворник Василий крадет у развратителя кошелёк. Хозяин прогоняет дворника Василия. Василий идёт в дворники к лавочнику. Лавочник тоже уличает дворника Василия и прогоняет его. Развращённый Василий возвращается в деревню. Тут бы поставили точки Короленко и Успенский. Толстой только набирает обороты. Потому что пишет уже не Лев Николаевич Толстой, а вестник Сансары, человек, бегущий впереди колеса Джаггернаута.
На сцене появляется таможенный чиновник Свентицкий. Свентицкий нажил на службе 1800 рублей и живёт в деревне. Его работник Степан видит, что у Свентицкого воруют лошадей. Ворует их крестьянин Иван Миронов! Свентицкий, у которого украли лошадей, начинает ненавидеть крестьянство и не может смотреть на всех вообще крестьян без злобы.
В это время жена хозяина фотографического магазина охотится на гимназистов. И, наконец, ловит Смоковникова-младшего. Родители молодого Смоковникова узнают, что их сын занимается подделкой купонов, и велят ему всё отрицать.
Крестьянин Иван Миронов, меж тем, становится прекрасным конокрадом. Но его ловят. И работник Степан, у которого хозяин таможенный Свентицкий, не могущий без злобы смотреть на крестьян, разбивает Миронову голову камнем. Убивает конокрада, жертву двенадцатирублёвого фальшивого купона.
Степана судят. Как выясняется, Степан убивал и раньше: когда в армии служил и расстреливал солдат! В остроге, куда его поместили по приговору, Степан топором чуть было не убивает тюремного кашевара. Набавили Степану за это год. Отсидев в тюрьме, Степан выходит на свободу. Заходит ночевать в дом какого-то мещанина и убивает мещанина и его жену. Не просто так! Жена мещанина была женой соседа Степана, но бросила соседа из-за страсти к мещанину. Хорошо, что Степан к Вронским не зашел, я так вам скажу. Убивает хозяев Степан не из-за денег, а потому что так надо.
В это время. Тут можно понюхать нашатырь, кому надо. В это время, в уездном городе живёт вдова Мария Семёновна. С пенсией в 250 рублей. Мария Семёновна была набожной. Как-то у неё работал портной. Портной был без ног. Поэтому, наверное, когда Мария Семёновна стала читать безногому портному Нагорную проповедь, в окно прыгнуть не смог и прослушал проповедь до конца. Потрясённый услышанным безногий портной задумывается.
А в имении у ненавистника крестьян таможенника Свентицкого дела всё хуже и хуже. Крестьяне, чувствуя к себе нелюбовь, рубят 27 дубов. А потом жгут "незастрахованные" ригу и гумно. В дыму Свентицкий окончательно теряет облик бывшего флотского офицера и начинает избивать подвернувшегося крестьянина. Другие крестьяне нападают на погорельца Свентицкого и забивают его до смерти.
И снова суд. Суд не отдыхает в произведениях Льва Николаевича. Крестьян судят судом и двоих приговаривают к повешенью.
А в это время безногий портной, смогший всё же выползти от вдовы Марии Семёновны, начинает самостоятельную проповедь только что услышанного Евангелия. Слушает безногого портного-проповедника новое лицо в сюжете - крестьянин Иван Чуев. Мысли Чуева ужасны. Чуев считает, что иконы - это просто доски. За такой строй мыслей другие крестьяне ( совсем другие) избивают Чуева. А власти отправляют Чуева в ссылку.
На сцене те же и девушка-революционерка Турчанинова. Она кипит возмущением не только против строя, в котором живёт, но и ненавидит людей, которые этот строй в её глазах олицетворяют. Ей друга по фамилии Тюрин, который подбил крестьян на убийство Свентицкого, арестовывают. Девушка Турчанинова покупает револьвер и идёт убивать министра. Если бы я был Л.Н. Толстой, то я бы написал, что Турчанинова с револьвером входит к министру и застаёт его рыдающего на груди безногого портного, а рядом вдова Мария Семёновна продолжает с выражением читать Нагорную проповедь оставшимся на свободе немногочисленным крестьянам. Но нет! Турчанинова не может выстрелить в министра, начинает хохотать, её хватают и она продолжает хохотать в камере.
Тем временем неутомимый маньяк Степан ( который убил солдат, Миронова, мещанина, жену мещанина) пробирается к вдове Марии Семёновне. И убивает её! Умирая, Мария Семёновна, просит Степана пожалеть его, степанову, душу. Степан по примеру безного портного задумывается. Степан "полоснул ножом по горлу Марии Семёновны" и тут же сдался властям. В тюрьме Степану, после молитв и галлюцинаций с участием Марии Семёновны, становится легче.
А в камере маньяк Степан сидит не один. А в камере у него соседом растленный хозяином дворник Василий, которого вы уже забыли. А третьим у них сидит крестьянин-богоборец Иван Чуев. Чуев читает всем Евангелие. Потрясённый маньяк Степан учится грамоте. И теперь тоже читает вслух Евангелие. Слушают маньяка палач Махоркин и вор Василий.
В это время палача Махоркина вызывают вешать крестьян, которые убили Свенцицкого. Палач Махоркин отказывается работать.
В это же время бывший гимназист Махин, инициатор подделки купона, уже как-то вырос и работает следователем. Он начинает общаться с маньяком Степаном и внезапно понимает "что это человек вполне свободный, нравственно недосягаемо высоко стоящий над ним". Я не знаю, чем занимался следователь Махин, если Степан для него становится гуру, но видно, что многое, очень многое Толстой решил недоговорить.
Не думайте, что конец близок. У Махина есть невеста по имени Лиза Еропкина. Чтобы проверить крепость чувств следователя к себе, Лиза отказывается от своего богатейшего имущества. Вдова Свентицкого отказывается мстить за своего мужа, убитого крестьянами. Виной тому - решение палача Махоркина не казнить преступников. Вдова и невеста (одна под воздействием палача Махоркина, вторая уж не знаю под воздействием чего) шлют телеграмму царю. В телеграмме просьба: простить крестьян.
И что вы думаете? Действие перемещается в спальню царя. Царь спит и, наверное, радуется, что у него такие удивительные подданные: ни своровать, ни убить толком не могут, но зато всё время каются, задумываются и "пробуждаются". Толстой не замечает, что главным местом духовного перерождения и морального просветления у него является тюрьма. Видно, что граф тюремную жизнь понимал и ценил её высоко.
Так вот царь...Царь просыпается после того, как ему являются Три виселицы и послышался голос: "Твоя работа!" Я бы на месте царя, наверное, возразил бы. Не такая уж его вина во всём произошедшем. Хотя на фоне подвижного маньяка Стёпы царь смотрится с моральной точки зрения убого: никого не зарезал, не расстреливал в армии, не бил камнем, не полосовал ножиком по горлу.
Поэтому и духовно вознестись как Стёпа не может, не может прочувствовать евангельский дух до конца.
Проснувшийся царь решает стать лучше. Даже не знаю, к чему это приведёт.
А у зачинателя этой правдивой истории, у Смоковникова-старшего дела идут, вы не поверите, всё хуже и хуже! Он разорён. Но бывший дворник, вор Василий, который после проповедей убежал из тюрьмы и "украл у купца Краснопузова миллион", присылает Смоковникову старшему 400 рублей. Смоковников плачет от счастья.
Прошло 10 лет. Смоковников-младший - теперь уже инженер, встречает на рудниках перерожденного Степана, который стал уже святым. Смоковников-младший решает помириться со своим отцом.
Так вам всем и надо.

Полностью реальные события, ни грамма выдумки.
Лев Николаевич Толстой очень любил плавать.
И жизнь он понимал как никто другой.

Приехал к нему Чехов и Лев Николаевич Чехова сразу потащил в воду. Первый серьезный разговор про жизнь и смысл ея у Толстого и Чехова произошел в воде. Оба стояли по горло в воде и говорили, говорили.

А Чехов конфузится свидетелей, пенсне все поправляет, но возражает, конечно, среди кувшинок. Ряска у берега плещется. Карасики, плотвички снуют. Пескарик глупенький в палец ноги Льва Николаевича ткнулся, но не отвлёк гения. Солнышко высоко-высоко. Ракита склонилась над прудом, наглядеться-наплакаться на себя не может. Корова вышла из зарослей, посмотрела и жевать траву перестала. Выбежала баба дородная с хворостиной и по бокам сытым корову несильно вразумляет. Корова со вздохом поворотилась и мычание разнеслось окрест, густое, сметанное, летнее.

Потом граф и доктор, оступаясь и конфузясь (доктор чуть более, граф же чуть менее) по мокрой траве из пруда стали выходить, что тебе нимфы, рекомые иначе же озерные девы. Потом пили чай и Толстой, привычно оттопырив мизинец, изящно держал чашку над кремовым блюдцем и говорил, что Чехов жизни совсем не знает, не понимает жизнь и боится её. Свидетели чайного разговора смиренно стояли под верандой в тени черемухи.

И Чезаре Ломброзо к Толстому приезжал, чтобы презентовать свою коллекцию преступных типов личностей.

Про дегенератов Толстой слушал очень внимательно, переспрашивал про вырождение инстинктов, записал в книжечку серебряным карандашиком определения кое-какие.

А потом спросил у воодушевлённого рассказом про преступных монета Чезаре: и что, мол, помогает ваша классификация в жизни? делает ли она вас счастливее? вы жизнь вообще знаете ли? Раз вы влёт можете определять, кто завтра человека зарежет или ещё того хуже, то, надо понимать, считаете, что жизнь знаете? Нет, говорит Толстой, не знаете вы жизни, гостюшка, совсем не знаете. Посмотрите вокруг! Тут Чезаре Ломброзо посмотрел вокруг. Видите людей, спрашивает сребробрадый гений, Вижу, заинтересованно отвечает Ломброзо, метко выстреливая взором лица свидетелей беседы. Очень вижу, повторяет. А я с ними живу, говорит Толстой, который год, и без всякой классификации знаю, что люди они несчастные и способные на любую скверну. Не знают жизни потому что. И никто им помочь не в силах, ни царь, ни церковь... разве что я иногда наставлю. Потому как я жизнь знаю, Чезаре. Ох, как я её знаю. А не знал бы я жизни, разве я б так говорил? Тут Чезаре замешкался, не нашелся, что ответить. Все зачарованно смотрел на окружавших, у него же его типология в башке намертво засела.

Пойдёмте купаться, предлагает внезапно Толстой. Пойдёмте нырять и плавать! Кто кого обгонит, тот и прав! Засмеялся в тишине.

Пошли плавать. Чезаре Толстого в воде догнать не мог. Толстой резал гладь мощными гребками своего ладного аристократического тела, то внезапно являя белое свое естество, то пеня волны загорелыми частями.

Жизнь-то вы не знаете, - это когда на берег уже вышли, говорит Толстой. Не понимаете её. Чезаре отдышаться пока не может. А туда же, говорит Толстой, хотите учить меня, кого мне карать, а кого нет. На основании ваших наблюдений за уродами. Да я тут годами...и то! Давайте я вас подниму, внезапно предлагает Толстой. И поднимает мощным взмахом хлеборобных писательских рук своего гостя, чуть ли не выше своей буйной головы. Чезаре в воздухе и обмяк, хоть и полицейского прошлого был человек. Вот она какая жизнь, говорит Толстой, всё ещё держа Ломброзо в воздухе, вот она какая! Жалко, что вы её не знаете, конечно.

Когда Ломброзо уезжал от Льва Николаевича, Лев Николаевич вызвался его проводить, попутно сказав Софье Андреевне, что и она жизнь совсем не знает, не понимает её и боится.

Когда Ломброзо оглянулся в последний раз на толстовский дом, он увидел как Софья Андреевна с изменившимся лицом идёт к пруду.

Так как же нам жизнь-то понять? - услышал итальянец голос графа, который обнял его за плечо.

Это нон-фикшн.

Интеллект в жизни мужчины становится нужен только в старости. Все старухи в доме для престарелых будут в распоряжении того, кто быстрее сложит пирамидку из кубиков. А до тех пор интеллект в жизни мужчины играет роль паразита на нормальной системе "алкоголь-органы репродукции".
Как только интеллект начинает ныть, взвешивать, прикидывать шансы, т.е. вести себя как москвич, всё, всё кончено.

Я сентиментальный и любознательный. Что, как нам всем известно, сближает меня с императором из Великих моголов Джихангиром. Повелитель Индии вёл дневник, в который записывал про армады своих слонов, килограммы бриллиантов, многотысячные охоты и пр.бытовые и скучные подробности жизни своей. Как я был император, как я. И так же как я, Джихангир в своём дневнике увлечённо фиксировал волнующие его темы.
Сколько человек поместится в дупло дерева? Выяснилось, что 34 человека придворных можно в дупло утрамбовать. А сколько в это дупло поместиться придворных, если промежутки между ними засыпать золотым песком? Уточнили и это. А если вперемежку с мартышками, то сколько? А с мартышками, золотым песком и туда змею ещё запустить в качестве фактора динамического изменения объёма заполнения? Безумно же интересно!
Когда всё из дупла вынули: придворных, мартышек, змею, выгребли золотой песок и всё это дело свалили кучей, то Джихангир аккуратно записал в книжечку несколько стихотворений, которые придворные в дупле успели сочинить. Ничего у Джихангира не пропадало.
Поймали двух журавлей, Джихангир бегал смотреть, как у журавлей любовь происходит. Подглядывал, все аспекты зафиксировал. Потом бегал греть журавлиные яйца ( их было два, первый птенец вылупился на 34 день, а второй - на 37 день). Потом бегал с журавлятами в поисках саранчи всякой, ловил им жаб. Интересовался, сколько жаб может сожрать один журавлёнок. Записал результат. Принесли Великому моголу персик необыкновенный, тут же замер персика последовал и в книжечку. Поймали португальцев, немедленно всё зарисовал, как у португальцев и где что. Сроки беременности у слоних. Упавший метеорит. Поимка голыми руками зайца. Опыты с порохом. Переломал ноги трём своим медикам, чтобы проверить, как помогает битум при сращивании костей. Опыты с бодливыми баранами. Эксперименты с привезёнными индюками. Съедобны ли летучие мыши? А если съедобны, то с чем лучше? А кто такие киты? Могут ли альбиносы курить?
Кругом сплошная Индия, а Джихангир крадётся ночью по следу шакала, чтобы выяснить, если у шакалов семейная верность? Раджпуты зарезали всех своих жён в Амдале, а император копает ежиные норы, есть ли у ежей запасы уточняет. Приходит Джихангир в гарем и рассказывает женам и наложницам (там их полторы тысячи душ скопилось), как у антилоп чешутся копыта. Потом с гаремными сожительницами начинает играть в сельский рынок. Расставит всех их у прилавков, сам ходит между прилавками, торгуется яростно. В ногах два гепарда, на плече выкармливаемый павлин маленький, в руках же пригоршни рубинов, на башке тюрбан стоимостью в далёкий город Москву. А сожительницы ему показывают товары и дизайн разработанных ими тканевых окрасов. Любимая его Нур Махал с ружьём рядом идёт. Вроде как охотница, с одной стороны, а с другой стороны, понятно ведь, к чему ружьё-то в гареме.
А я вот сегодня смотрел биатлон. И обратил внимание на белорусских болельщиц. Эти болельщицы, в отличие от остальных болельщиц, которые подбадривали исключительно своих биатлонистов, поддерживали решительно всех проезжавших мимо. Кричали: "Женя! Женя! Оле! Оле! Симон! Симон!" Краснощёкие такие. А одному биатлонисту отчаянно кричали иначе, видно, что ценят его особо, выделяют на общем фоне: "Жан! Гийом! Биатрикс!" Или напоминают ему что-то, не успел понять.
Чуть не заплакал я, честное слово

Как надо уезжать из этой страны? Многие не понимают. Не улавливают, что отъезд из этой страны надо сопровождать душераздирающим представлением, чтобы и тут конвой пригорюнился, и там встречающие терли обшлагами красные от слез глаза.
Манера написать электрическое письмо "прощевайте, ибо нету никаких, кругом все и там тоже, бреду отсель, воздаяния всем вам желаю кровавого, не понимаете вы меня, я вас презираю, рабы, ну и за вещичками пока последите, вдруг вы все исправитесь, постылые, я вернусь, а где мебеля? У Коробейникова?!" - так вот, эта манера должна быть изжита.
Прощаться надо так, чтобы душу навыворот.
Елизавета Петровна в ноябре 1741 года на шведские и французские деньги, возглавляя "партию" из еврея, гугенота, немца и русского кучера, совершила патриотический государственный переворот. Свергнутых правителей России из династии Брауншвейгов сначала пообещали выпустить, потом прочли письмо их родственника - короля Пруссии Фридриха, и решили законопатить в Холмогорах. И законопатили. Да так прочно, что и Елизавета уже померла, и Пётр Федорович в Ропше ремнем подавился, и вдова его безутешная императрица-матушка Екатерина Алексеевна стало склонять голову под тяжестью лет, а все держали мы в Холмогорах оставшихся Брауншвейгов, большая часть из которых уже и родилась в заключении и света белого вообще не видала.
Но решили отпускать герцогов. Что они в Холмогорах-то разжились? Четвертый десяток лет коптят Русский север. Надо их того, до дому...
И вот послали узнать их последние перед отправкой домой, перед выдворением из нашего края милого, желания.

Герцоги Брауншвейгские в Холмогорах " выросли умными, добрыми и симпaтичными людьми, выучились сaмостоятельно и грaмоте... Кaк брaтья, тaк и сестры живут между собой в дружбе и притом беззлобны и гумaнны. Летом рaботaют в сaду, ходят зa курaми и уткaми, кормят их, a зимой бегaют нaперегонки по пруду, читaют церковные книги и игрaют в шaхмaты и кaрты. Девицы, сверх того, зaнимaются иногдa шитьем белья".
Стaршей из Брауншвейгов, Екaтерине Антоновне, шел 39-й год, Елизaвете было 37, Петру - 35, a млaдшему, Алексею, - 34 годa.
И вот приезжает к ним в 1780 году от Екатерины II Мельгунов такой, готовить герцогов к отъезду, а их готовить, ох, как надо, их за ограду не выпускали вообще. И что Мельгунов услышал в качестве первой просьбы от герцогини Екатерины Антоновны, которую малюткой патриотические преображенцы во время переворота головой об пол ударили так, что она оглохла?
Вот почитайте и заплачьте со мной: "Отец и мы, когдa были еще очень молоды, просили дaть свободу, когдa же отец нaш ослеп, a мы вышли из молодых лет, то просили рaзрешения кaтaться по улице, но ни нa что ответa не получили...Просим исходaтaйствовaть у Ее величествa милость, чтобы нaм было позволено выезжaть из домa нa лугa для прогулки, мы слышaли, что тaм есть цветы, кaких в нaшем сaду нет..."
Вскоре всех оставшихся в живых герцогов отправили в Данию. Все рыдали, все прощались.
В 1803 году император Александр получил корявенькое письмо от Екатерины Антоновны: "Я плaчу кaждый день и не знaю, зa что меня послaл сюдa Бог и почему я тaк долго живу нa свете. Я кaждый день вспоминaю Холмогоры, потому что тaм для меня был рaй, a здесь - aд". Просила Екатерина Антоновна вернуть её назад в Холмогоры,
Император не ответил. Не вернул. Жили Браншвейги в Оденсе. В котором родился в это время Ганс Христиан Андерсен.

Обратил внимание на то, что принадлежность к могущественной организации повышает мужские шансы на размножение многократно.

Организация, конечно, должна быть несколько таинственной, но с большими неясными возможностями. Газпром, ФСО, Академия нетрадиционной медицины и космического братства, просто АН РФ, Конгрегация по вопросам вероучения, масонская ложа старого шотландского обычая "Perfect union". Не ДОСААФ, короче.

Хотя принадлежность к ДОСААФу - тоже неплохо. Хуже, чем к ндрагетте, но неплохо, неплохо всё равно.

Мужчина одиночка подозрителен. Что это за пыльный орёл-книгокрад из областной библиотеки, как бы спрашивает женщину Природа, когда женщина зачарованно наблюдает за перебежками бородатенького интеллигента в маминой вязаной кофте меж ящиков католожного зала.

Сегодня он здесь, тут. Вон, шарит руками под диваном, нащупывает свои очёчки, а завтра он в Перми, на конференции палеоботаников, а послезавтра, где, где он будет, чьи несмелые аспирантские кудри будет он ласкать опытной доцентской рукой? Потому как одинокий интеллигент лишён корней, не повязан клятвой, а жалование получает такое пустяшное, что его потери, его загадочного исчезновения по дороге в булочную, не заметит и бухгалтерия.

Мужчина же, принадлежащий к организации - прекрасен! Он нужен своим коллегам в тяжёлых плащах с проводами в ушах, его ждут в снайперских гнёздах, в правлениях на сотых этажах, на номерных бортах и в душных забоях. И женщина думает: я своего лучше буду к работе мясника ревновать, чем к Марселю Прусту- разлучнику проклятому.

Вот читаю я книжки про преступные организации Италии и душа моя, разуверившаяся было в чистоте женских помыслов, поёт и разворачивается тугим парусом под тёплым сильным ветром. Гадкий упырёк, какой-то дон Джованни "Мотоцикл" Пириззи, восемь лет по подвалам и бункерам скрывается, общается с внешним миром записками и хриплыми выдохами в телефон, наворачивает макароны в пятнистой от соусов майке, ручки-ножки тоненькие, пузико-арбузико, а как жена его радовалась, когда штанишки его стирала да гладила! Не знала чтоль она, что муж её - уголовный упырь и сорок человек убил? Прекрасно знала и гордилась. Не потому, что глупая и злая бабёнка, а просто ей было по женски приятно, что ради семьи человек так вот надрывается, по цементным цехам трупы таскает, да болгаркой их разделывает. С упырём-членом организации женщина может не лукавить, что она в восторге от Шопена, а просто счастливо осознавать себя нужной, милой, красивой, и единственной. Он же по подвалам жа норам - поэтому женщине спокойней в разы.

Католики своим служителям категорически рекомендовали целибат не из-за садизма. Просто было совершенно очевидно, что если члену католической организации разрешить блудить официально, то католические служители переворошат в этом смысле всю округу. Да что там округу - всю Европу! Америку и Океанию. А что? К организации принадлежат, полны загадок, имеют прямой провод с небесами, петь могут, стихов знают, питаются правильно, главное, слушать умеют, глаз огненный делать могут, языками владеют. Ну! Вот...Как тут женщинам было устоять? Феодал одинок, затравлен прогрессом, в имении бывает наездами, измождён войнами и интригами. Крестьяне - грубоваты, загружены вывозом навоза, используют только два выражения для описания чувств и один приём для их подтверждения. А католический клир многочисленен и молодцеват, способы знает самые различные. И если бы не запрет! Если бы не целибат!

Вчера же, в гостях, вспоминали про Варфоломеевскую ночь. Я с тяжёлым подвечником в руке отбивался от критики католицизма. Загнали в угол. Отбивался ладными своими ногами и шипел явственнно. Как всегда не удержался и закатил проповедь на сорок минут с антрактом для танцев с визгами и крюшона. В конце проповеди люди ритмично били в ладоши, вскакивали с мест с криками "Да, брат наш, да! Веди нас! Агнус деи, опус деи! Теодиктус! Теодиктус!" Будь в округе гугеноты какие-нибудь, какие-нибудь манихеи, какие-нибудь агностики, да хоть кто-нибудь грамотный, то ночь прошла бы ещё интереснее, в искрах и дыму, в смоляном чаде и скрипе дыбы. Я бы сидел под чёрным деревом как Император из "Звёздных войн" и смотрел из-под капюшона как варан пучеглазенький на очищение уезда. А так пришлось кататься на машине и врать слушательнице про астрономию. Я ж не знаю ничего про созвездия, но врать про Кассиопею всё равно надо. Ну и удостоверение предъявил - не без этого.
В целом же отдохнул неплохо. Грех жаловаться.
Потому как после Варфоломеевской ночи наступает Варфоломеевское утро, а потом и Варфоломеевский день.

Топор


На свадьбы Гиллиланды дарят невестам топор. На топоре гравировка. Недавно держал топор в руках, примеряясь. Спросил у сестры про надпись на обухе. Мол, знаю, что свадьбы у нас в семье всегда экстраординарные, часто экстремальные, достаточно посмотреть на собравшихся, чтобы понять необходимость топора в тонких руках счастливой невесты. Но надпись-то зачем, что значит?
А история бытовая. Я даже расстроился. В 1712 году основоположник нашего монета родового древа вез на венчание невесту свою. Тогда все по простому было.
Раз папаша невесты не очень рад получить в зятья какого-нибудь основоположника под смехотворным предлогом, что, мол, основоположник заочно приговорен выездной сессией королевского суда к повешению, то основоположник невесту крал.
Крали Гиллиланды так: подъезжали на позаимствованной у милых и незнакомых людей двуколке. Невеста сноровисто выносила из своего девичьего рая имущество, деньги и продукты. Уминала узлы, складывала ящик к ящику, утягивала веревки. Гиллилланд-жених в это время мужественно смотрел прямо перед собой, скашивая изредка глаза на счастливо запыхавшуюся будущую мать двадцати с лишним детей. Все ли прихватила? Не хромает ли, кстати? Сможет ли при случае бежать по каменистому склону, отбиваясь от собак ленд-лорда?
И вот нагоняет в 1712 году будущих молодых супругов погоня из родителей невесты, родственников невесты, соседей невесты, солдат гарнизона и прочих, скажу прямо, идиотов. Как с идиотами бывает, собралась огромная толпа решительных идиотов. И намерения самые омерзительные. Размахивают чуть ли не приговором. Не считая палашей.
Основоположник семнадцати лет отроду ломающимся голосом успокаивает невесту. Говорит ей: "Бог милостив... У меня есть ружье. До обрыва полторы мили. Постарайся не плакать, если упадём". А невеста ему отвечает: " Дай-ка мне топор!" "Да что же ты с ним делать будешь?", - спрашивает жених. И невеста ответила ему надписью на нашем подарочном топоре.
ЧТО СМОГУ

Позвездим: интервью с идолом российского фейсбука Джоном Шемякиным

https://bigvill.ru/city/23705-pozvezdim ... emyakinym/

Содержательно и весьма информативно! Есть что посмотреть и почитать

О Пугачеве

Одна из моих любимых историй про Пугачёва – это, когда он во время првославной службы сел в алтаре на церковный престол и довольно сообщил собравшимся: “Давненько я не сидел на престоле! Жена запрещала…” Храфы и енералы были в чистом восторге. Особенно радовались Чумаков, Творогов и Федулов. Чуть позже эта троица закатает Пугачёва в ковёр и выдаст властям.

Вторая моя любимая история про народного заступника повествует о том, как Пугачёв обращался с иностранцами. Чтобы быть немедленно повешенным иностранцу было достаточно раскрыть рот.

Иностранцев Емельян особенно боялся, так как они могли разоблачить его незнание немецкого языка. Поэтому молчаливые немецкие колонисты спокойно переживали нашествие, а разговорчивого германского астронома Пугачёву пришлось вешать на оглоблях. Как я помню, академик должен был наблюдать прохождение Венеры через Солнце. Что актуально и сейчас в рабочих районах мегаполисов.

Впрочем, сегодня я пил чай с размышлениями о другом самозванном Петре III. Обаяние этой личности не давало покоя не только отечественным аферистам, но заграничным. Был, например, такой Стефан Малой из Монте-Негро. Малой в 1769 году решил прорубить окно в Европу для своей Черногории с помощью научно-технического прогресса. Для этого черногорским Петром III было решено рвать порохом скалы и прорубать туннели для выхода в Адриатику. Во время испытания особо мощной мины Стефана разорвало на несколько неравных частей.

А всё из-за чего?

Люди ищут себе обыкновенную мотивацию, а думают, что заняты поисками истины, борьбой за счастье и всякое такое

О Бетанкуре Августине Августиновиче

Я с возрастом стал ещё эгоистичнее.
Всё, о чём я люблю говорить, или про меня, или, напротив, обо мне.

Пишу я сейчас на балконе дома, стоящего на атлантическом острове.

Передо мной лежит книга. Книга издана в 1827 году, издателем Иваном Ивановичем Заикиным, называется «Последние дни жизни незабвенного монарха, в бозе почивающего Государя Императора Александра I» Издана книга в Санкт-Петербурге. Вроде бы, ничто пока не предвещает взрыва энтузиазма, да? Смотрим же тогда, где эта книга издана.

Читаем: «Печатано в Типографии Экспедиции Заготовления Государственных бумаг». Эту Экспедицию мы знаем под именованием ФГУП «Госзнак». Которое, значит, сейчас производит государственные знаки, монеты и ордена, идентификационные удостоверения, защищённые бумаги и даже пластиковые карты. Что это значит? Что напечатана эта книга была в 1827 году (судя по пометке цензора статского советника В. Анастасевича в конце лета) на набережной Фонтанки, 144. В здании, построенном в 1818 году Августином Августиновичем Бетанкуром. Августин Августинович не только спроектировал здание Экспедиции заготовления государственных бумаг и построил его.

Давайте я просто сухо перечислю то, что он для России сделал.

Августин Августинович реконструировал Тульский оружейный завод в разгар войн России с Наполеоном. Наладил в Казани пушечное производство, во многом позволившее графу Аракчееву создать лучшую в мире армейскую артиллерию. Московский Манеж спроектирован и построен тоже Августином Августиновичем. Первый капитальный мост через Неву, как я понимаю, перекинул тоже Бетанкур. О гранит невской набережной стало возможно опираться натурам романтическим тоже благодаря ему. Наконец, машины новые сконструировал Августин Августинович для Александровской мануфактуры.

Что это за мануфактура такая? Мануфактура эта гнала ткань, прозванную в русском народе «александринка». Ткань шла на крестьянские рубахи, была ярко красного цвета и служила предметом гордости. Раньше рубахи были домотканые, неброские, нуждающиеся в кропотливой женской руке, чтобы вышить узоры, чтобы приладить тесьму какую. Теперь появились ткани на рубахи фабричные, яркие, из города, почти из Европы. В вышивке не особо нуждающиеся. Фабрика, плодами своих дымных трудов, всегда освобождает женщину от работы по дому, направляя её неуклонно к работе в поле или на лесозаготовках, или ещё где. Вышивала любимому? Теперь не надо уже. Теперь иди ищи работу тяжелее. Прогресс он такой.

Александринка – это кумач. Кумачовые знамёна – это знамёна из александрийки. Мне как старейшему семейному марксисту это особенно значимо. А когда, например, читаешь в сохранившихся отрывках второго тома «Мёртвых душ», что парень лет семнадцати, в розовой «ксандрейке» поставил перед хозяевами деревни Платоновыми и Павлом Ивановичем Чичиковым графины с квасом, то понимаешь, что розовой эта александрийка стала от своей старости и экономности хозяев. Что «золото на кичках» у деревенских баб и рукава рубах, копирующих турецкие шали во владениях братьев Платоновых, в которые заглянул вездесущий скупщик мёртвых душ, в сочетании с выцветшей от лет и солнца рубахой не даёт ощущения полного парадиза и той идиллии, которую так страстно хотел Гоголь воспроизвести в сгревшем томе поэмы. Только что и остаётся от идиллии, так «газ кручком из носа» Чичикова после дегустации кваса фабричной платоновской фабрикации.

Чем ещё отличился Августин Бетанкур? Он привёл к императору Александру молодого Монферрана. Разработал Бетанкур систему подъёма огромных колонн. И нынешний Исаакиевский собор, и Александровская колонна ( поставленная вертикально менее чем за два часа) стоят во многом благодаря Бетанкуру.

Закройте глаза, представьте себе, как изменился бы образ Питер без такого Исаакия, без такого «александрийского столпа», без такого стиля набережной Невы? Представили… Значит вы представили сейчас роль Августина Августиновича в нашем российском мире.

В мире литературном фамилия Бетанкур в России тоже отметилась. Сын Августина Августиновича – Альфонс Августинович Бетанкур, ротмистр Кавалергардского полка, был поручителем со стороны жениха на венчании «Георга Карла Геккерна» (более известного нам как Жорж Дантес) и Екатерина Николаевны Гончаровой (родной сестры Натальи Николаевны Пушкиной). Они все там рядышком стояли: Пушкин, Дантес, Геккерн (поручитель со стороны невесты), Полетика, Григорий Строганов, Даршиак. Венчали католика и православную ( по католическому обряду в церкви св. Екатерины, по православному – в Исаакиевском соборе) 10 января 1837 года по старому стилю. Отпраздновали. 27 января по старому стилю, женатые на родных сёстрах мужчины выстрелят по очереди друг в друга. И оба друг в друга попадут. Один родственник умрёт через два дня и Григорию Строганову придётся приложить все усилия к тому, чтобы Пушкина похоронили не как самоубийцу, а незаконная дочь Григория Строганова, жена присутствовавшего на венчании Полетики, будет Пушкина всю жизнь свою долгую ненавидеть.

И какое значение имеет всё выше перечисленное по отношению ко мне, сидящему на балконе своего убежища на острове в Атлантике?

Августин Августинович Бетанкура при рождении нарекли Августин Хосе Педро дель Кармен Доминго де Канделария де Бетанкур и Молина. И родился он в 1758 году в городке, до которого неспешным шагом я могу дойти, нахлобучив шляпу, прямо сейчас за полчаса.

Впрочем, чтобы вспомнить здание Экспедиции заготовления государственных бумаг, кумачовые знамёна и рубахи, Нижегородскую ярмарку, Исаакий, Александровскую колонну, Манеж у Кремля, гром пушек и сухоё щелканье ткацких станков на мануфактурах, многим достаточно подойти к шкафчику в ванной комнате, открыть его и увидеть что-то из продукции Л-Ореаля. Мадам Бетанкур, владелица этого косметического монстра и, как уверяют, самая богатая женщина в мире, вдова потомка барона Жана де Бетанкура ( потомком «короля Канарских островов» был и Августин Августинович). Жан де Бетанкур был современником Жанны дАрк, бароном из Нормандии, солдатом, мореплавателем и покорителем Канарских островов. Озорная мадам Бетанкур и суховатый инженера Августин Августинович оказываются родственниками, третьей к ним присоединяется многолетняя заложница латиноамериканских наркомарксистов Ингрид Бетанкур, к всеобщей радости не так давно освобождённая в результате кошмарно секретной спецоперации.

В чем было отличие Жана де Бетанкура от прочих охочих до добычи и славы открывателей, то есть завоевателей невиданных земель и берегов? И Кортес, и Писсаро, и сотни прочих плыли в неведомое от мирной тоски, они искали свою войну, в которой они могли бы быть не недоучившимися студентами из Саламанки, а командующими и вершителями. А Жан де Бетанкур уходил из своей Нормандии в предчувствии новой войны, он искал новый мир, в котором царил бы мир. Продав и заложив свои имения, Бетанкур с товарищами отправились искать рай. Они его нашли. Но рая не получилось. Получилось строить укрепления и стрелять. Как всегда и бывает, впрочем. Слышишь – ищем рай, взыскуем мир во всем мире, сразу понимаешь, что надо готовиться к ночному штурму.

Книга, лежащая сейчас передо мной на балконе тенерифского домика, изданная в здании и на машинах уроженца Тенерифе Августина Бетанкура, вышла буквально накануне Наваринского морского сражения, подарившего нам не только викторию, но и незабываемый цвет фрака Павла Ивановича Чичикова, о котором я тут вскользь упоминал.
Книга эта есть в библиотеке А.С. Пушкина, о котором я тоже как-то не удержался да и написал. И именно в этой книге, освящённой разрешением Николая I, готовящегося к русско-турецкой войне, начавшейся менее чем через год после выхода «Последних дней жизни…», на главной гравюре, означенной как «вид Таганрога», на переднем плане надувает паруса корабль под турецким флагом. Менее чем через два месяца в бухте Наварина сгорят, лягут на дно, сдадутся шестьдесят военных кораблей под флагом Турецкой империи. Пять из этих шестидесяти потопит линейный корабль «Азов» под командованием Лазарева. На линейном корабле «Азов» в Наваринском бою одновременно примут участие лейтенант Нахимов, мичман Корнилов и гардемарин Истомин. Они и погибнут все вместе на другой уже войне, при севастопольской обороне: одного смертельно клюнет пуля, а двух других убьют ядра.

В «Последних днях жизни незабвенного монарха Государя Императора Александра I» будет заложен фундамент легенды о необычности, странности, загадочности смерти царя. Из этой книжки в мизинец толщиной начнёт проростать легенда о старце Фёдоре Кузьмиче.

Я всё это хотел рассказать в программе “Школа злословия”, которая должна выйти в это воскресенье, да не успел.

Я же предупреждал, что эгоистичен. И всё, о чём рассказываю, исключительно обо мне.

Паноптикум Бентама

Когда мне напоминают про Оруэлла и его Большого Брата, Большой Брат отчего-то или скрипит сталинскими сапогами, или стрекочет компьютерным нутром, считывая наши мысли через банковские карты.
Я не возражаю.

Я просто хочу кое-что уточнить. Чтобы не было в море тайн.

У Оруэлла был знаменитый земляк. Он жил задолго до автора “1984”. Земляка этого мы прекрасно знаем. Звали его Иеремия Бентам. Жил он и в 18-м веке и в веке 19-м. Был прекрасным юристом, моралистом и кем только не был. Был “отцом либерализма”. Как уверяют, мумия Бентама по его завещанию присутствует на всех заседаниях правления Лондонского госпиталя, которому Бентам завещал всё своё состояние. Половина этически ориентированных текстов сегодня спровоцированы Иеремией Бентамом. На Руси утилитаризм Бентама прекрасно озвучил Чернышевский с его теорией “разумного эгоизма” и рационального нравственного сожительства.

Бентам в версии “Заседание правления”.

Бентам в своё время придумал Паноптикум. Паноптикум – это символ государственности. Паноптикум – это здание. Здание для содержания людей. Люди сидят в помещениях. В помещениях большие окна – одно наружу, второе – внутрь здания-бублика. В центре здания-бублика башня. В башне сидит надзиратель. И надзирателю видно сразу все тени всех людей, сидящих каждый в своей камере. Надзиратель видит, кто что делает, т.к. люди, хотят они или нет, отбрасывают тень прямо на полотно перед надзирателевыми глазами. Надзирателю не надо ходить по коридорам, заглядывать в глазки камер, греметь ключами. Надзиратель сидит в уютном кресле и видит всё разом. Здание построено так, что тени перед надзирателем маленькие, очень удобно.

Что перед нами? Перед нами тюрьма навыворот. Не казематы во тьме и каменные мешки с огарком. А максимально освещённое пространство, где роль сторожа выплняют совместно надзиратель и прирученное надзирателем Солнце, бьющее в окна. Ночью перед внешними окнами устанавливаются факелы, Бентам жил до практического применения электричества. Что будет делать узник в темноте? Он, возможно, побег будет готовить. Темнота из наказания становится союзником заключённого. А в Пноптикуме и светло, и гигиенично, и хрен ты сбежишь через подкоп: Солнышко не даст, факелы заботы не позволят.

В Паноптикуме, по Бентаму, не обязательно держать разных криминальных утырков. Паноптикум подходит для клиник, общежитий, нравственных коммун, производств. Всевидение – залог идеального государства. Бентам с его всевидящим оком – абсолютный сторонник Руссо. Руссо мечтал об открытом обществе, обществе прозрачном, лишённым тёмных тайн и секретов, Руссо не хотел, чтобы взгляды людей сталкивались с препятствиями личной скрытности. По Руссо, царить в обществе должно мнение каждого о каждом. А мнение, отделённое от примесей, можно получить только тогда, когда, в переносном смысле, занавесок от наблюдателя нет. Лучший сторож – это мораль.

Бентам в совём “Паноптикуме” пишет: “Каждый товарищ становится наблюдателем”.

Идеальная власть сидит в центре Паноптикума и пользуется общественной прозрачностью. Право власти- это право общественного мнения, право иметь мнение каждого о каждом. Это право люди добровольно делегируют надзирателю, который, по Бентаму, регулярно меняется через процедуру ротации и выборов.

Кроме наблюдения за тенями, в Паноптикуме Бентама каждая камера-спальня-кабинет связаны с комнатой надзирателя специальной трубой, чтобы было не только видно, но и слышно. Труба эта не замаскирована. Чего маскировать её в открытом обществе? Труба для слушанья, она ведь не только для того, чтобы просто слушать. С ума сойдешь, вслушиваясь в каждый чих, вздох или крик из камеры. Труба демонтративна, она, торчащая из стены, напоминает, контролирует и устрашает. “Необходимость беспрестанно быть на глазах у надзирателя…на самом деле будет означать утрату возможности творить зло и почти полную утрату мысли желать его”. Никакого бесполезного насилия, никакого телесного устрашения, никакого топота жирноплечих скотов- тюремщиков по коридорам, неопрятных рож дознавателей, только тонкое наблюдение, только тщательное слушанье.

Но, когда мне говорят про Большого брата, мне отчего-то продолжают тыкать в лицо потретом Иосифа Сталина. Я не возражаю. Оруэлл, сдавший властям список из 38 лично знакомых ему “попутчиков коммунизма”, меня бы понял правильно.