Монеты России и СССР

-Наши прорываются через защиту соперника!!! Очень точный пас!!! О!!! Смотрите!!! Наши втроём!!! Против одного вратаря!!! ! Они пасуются!!! Ааа! ! Навес!!! УДАР!!! ГАААААН-ДООООО-НЫЫЫЫ Durex НАШ СЕГОДНЯШНИЙ СПОНСОР!!!

Смелая попытка клонировать фараона Рамзеса 2 предпринята в Каире. В результате получена ещё одна мумия.

Жил был в России заслуженный сторож Петрович
На слух мог определить на каком дереве в его саду вор.
Подходит Птрович к дереву, запускает руку в крону и хватает вора за яйца.
- Ты кто Тишина
Петрович сильнее сжимает яйца.
- Ты кто Тишина
Петрович сильнее сжимает и выкручивает яйца.
- Ты кто
- Я-я-ш-ш-а-а
- А чё до этого молчал
- Г-л-у-х-о-н-е-м-о-й б-ы-л

Ролик сегодня посмотрел, говорят не новый, всем офисом лежали под столом
Ролик Славик летун
http://www.youtube.com/watch?v=WfzMAhsp1pw

А вот вспомнилось (может, оценит не только @rtem):

Кросавеца в аптеке спрашивает:

- Скажите, а есть флюкостат или дифлюкан?

- Есть, дифлюкан по 1 таблетке.

- А их надо принимать и женсчине, и музчине?

- Конечно.

Очень смущенно и краснея:

- Тогда дайте ТРИ.

В аптеку заходит дедок и обращается к аптекарше:
- Доча, я недоволен своей половой жизнью и итогами Великой Отечественной!
У вас есть надувной Гитлер?

У психиатра:
- Доктор, каждую ночь, вот уже на протяжении полугода мне снится один и тот же сон.
Я где-нибудь (в баре, ресторане, на улице) знакомлюсь с одной и той же очаровательной девушкой.
Мы идем ко мне домой. Она исполняет стриптиз и до самого утра мы с ней занимаемся сексом.
- А что Вы от меня хотите?
- Задолбала она меня. . . Хочу другую! ! ! . . .

Реклама:
"У Вас сухая кожа, жирные волосы, кривые ноги? Неотчаивайтесь!!!
Бутылка водки, подаренная Вашему мужу, вернёт Вам былую свежесть и красоту"...

Кризис дополз и до меня... Сыр ем с плесенью, вино пью старое, в машине езжу без крыши.....

С авиа.ру:

ПЬЯНАЯ КРЫСА НА КУХНЕ (ИЗ ВОСПОМИНАНИЙ ШТУРМАНА-АЭРОФОТОСЪЕМЩИКА).
Когда я расскажу все, до конца, вы не поверите. Правда, замечу, что в авиации происходит и не такое, похлеще бывает. Когда рассказываешь, слушатели начинают кивать головами и ухмыляться, мол знаем мы вашего брата-летуна, и не такое загнуть можете.
Ну бывает, конечно, кое-кто загибает, не без этого, но в основном, я в этом уверен, сущая правда, как на духу, клянусь посадкой самолета.
Как вы думаете, что хочется летчику, когда он два месяца не касался штурвала? Когда два месяца отпуска, проведенные, как в кошмарном сне, рядом со своей ненаглядной, то на усеянном телами Черноморском побережье, то в родной квартире, кажущейся через месяц тюремной камерой.
- И ведь только собираешься на рыбалочку, - продолжал выкладывать свои отпускные ощущения командир нашего экипажа Петр Сидорович, пока мы едем в аэропорт. - Собираешься, собираешься, червячков, мотыля, а тут на тебе: Петенька, ты же обещал полочки на кухне сделать. Когда обещал - вовек не вспомню, но уже закрутилось: без полочек все рухнет, все домашнее хозяйство. Десять лет полочек не было, а тут надо, хоть ты сдохни, толком, короче, не отдохнул - машет рукой Петр Сидорович, - с женщинами разве отдых.
И вот весь экипаж в сборе. Дух аэродромный как дым отечества дурманит. А самолет - ну просто брат единокровный. Взлетел наш Петр Сидорович просто классически. Движочки запели, аж сердцу приятно. На маршрут зашли, аэрофотоаппараты включили, работаем. В наушниках треск деловой, все довольны, погода прекрасная.
Ее первым бортоператор Федя заметил. Федя зашел в темную комнату (есть такая в хвосте самолета) перезарядить кассету. Стоит он там в темноте, копошится с катушками, вдруг чувствет, кто-то по ногам ходит, о штанины трется. Шевельнул ногами, а этот кто-то забился, отскочил и затаился в темноте. Федя кассету наспех впихнул и из темной выскочил. Вслед за ним из темной выскочила здоровая серая крыса, в один прыжок очутилась возле люков с аэрофотоаппаратами, где в скрюченной позе сидел первый бортоператор Сеня. Бортопер так ничего и не понял, только почувстововал, как нечто прошелестело под ногами и юркнуло в пространство между полом и остекленением люков.
В десять часов тридцать две минуты, по переговорному устройству самолета АН-30, выполняющего аэрофотосьемку, прозвучал шепот бортоператора Сени:
- В самолете кто-то водится!
Вышедший на связь второй оператор, залопотал о крысе, и будто в темную он больше не ходок, вдруг их там целое стадо.
Петр Сидорович возгласы бортоператоров всерьез не принял, а зря. Потому что через сорок минут авиагоризонт перед глазами Петра Сидоровича начал врать. Прибор, показывающий положение лайнера в пространстве, выдал такое, отчего Петр Сидорович судоржно схватился за штурвал и пророкотал фразу, которую обычно произносит человек, ударивший себя молотком по пальцам. Фраза не была услышана, самолет продолжал лететь прямолинейно и равномерно. Однако прибор у Петра Сидоровича показывал перевернутый полет.
- По-моему, это котенок, - снова раздался голос Сени в наушниках.
- Да крыса это, - снова заверещал Федя.
Стрелка прибора Петра Сидоровича вернулась в нормальное положение, и второй пилот удивленно наблюдал, как вспотевший командир снимает руки со штурвала и, дрожа всем телом, откидывается на спинку кресла.
В пилотской появился бортмеханик, осматривавший пол в салоне.
- Вполне могла быть крыса, - заверил он, - пока нас не было, этот самолет переоборудовали, возили продукты, мясо в том числе. Так что какая-нибудь крысушка запросто могла проникнуть в лайнер и преспокойно жить во внутренностях фюзеляжа.
- У меня сейчас авиагоризонт на 180 повернулся и назад, - сказал Петр Сидорович.
- Ну это вы уж совсем. Это у вас что-то с глазами, сьели что-нибудь, - ответил бортмехеник, - не будет же крыса провода жрать.
- У меня в армии, в караулке, полприклада обгрызли, - сказал Федя.
- А ствол не сжевали? - съязвил бортмеханик.
- Спокойно, - сказал я из штурманской, - ничего страшного, на кораблях крысы годами живут. Полетаем, погодка отличная.
- И все-таки он у меня на 180 повернулся, - задумчиво говорит Петр Сидорович.
- Да это вы после отпуска никак в себя не прийдете, - отвечает бортмеханик. - Вам все поплавок мерещится, будто клюет щука в десять кило. Хотя есть идея: заткнуть все проходы в полу.
- Нет, - говорит Петр Сидорович, уж пусть лучше нас жрет, чем трубопроводы.
- Может, доложим и на землю вернемся? - предложил второй пилот.
Бортмеханик покрутил пальцем у виска:
- Не поймут, подумают что спятили, - и опасливо посмотрел на Петра Сидоровича.
- Да котенок это, - говорит Сеня, а вы паникуете.
Потихоньку все успокоились. Только Федя нервно подергивал ногами, будто кто-то касался его штанин.
Но минут через пятнадцать я посмотрел на свой радиокомпас и обомлел. Если верить прибору, аэродромная радиостанция переместилась градусов на 30 в сторону. Я даже представил себе, как она перемещается, а с ней и аэродром, и город. Я еще хлопал ресницами, когда бортоператоры в один голос закричали.
- Вот она, держи!!!
Крыса носилась по самлету, подскакивая и подпрыгивая.
На помощь операторам бросился бортмеханик. Ни о какой съемке не могло быть и речи. Я на всякий случай перегородил портфелем вход в свою кабину, зашнуровал ботинки и опустил рукава.
Снова зашли на маршрут. Шум в самолете прекратился, погоня не дала результатов.
В пилотскую потихоньку забился Федя и сел рядом со мной за портфелем, осматривая ноги.
- У меня радиокомпас отказывал, - сообщил я наконец экипажу.
- Все, домой, бросаем маршрут и домой, - воскликнул Петр Сидорович.
- Она жрет бортжурнал, - кричит в микрофон Сенгя.
В салон бросается бортмеханик с возгласом:
- Убью падлу.
Крыса действительно сидит на столе и жует страницы бортжурнала.
Увернувшись от бортмеханика, она делает кульбит и падает на голову Сени. Сеня в ужасе бросает аппаратуру и бежит в пилотскую.
Туда же втискивается бортмеханик.
- Ну ее к лешему, здоровье дороже, она бешенная какая-то, - и заглядывает через глазок в салон.
На снижении странности продолжались. Замигала красная лампочка на приборной доске.
- Горим, - сказал второй пилот.
- Правый двигатель выключить, винт во флюгер, - скомандовал Петр Сидорович.
- Спокойно, - сказал бортмеханик.
- Что спокойно? Взорвемся, - нервничал Петр Сидорович.
- Ждем десять секунд, - ответил бортмеханик.
На седьмой секунде лампочка погасла.
- Ну вот и нет п-по-ж-жа-ра, - сказал бортмеханик.
- Если сядем, - уйду на пенсию, - говорит Петр Сидорович.
- Вот сесть - это запросто можно, - мрачно шутит бортмеханик.
Бортрадист слышал в эфире потусторонние голоса. Стрелка моего радиокомпаса гулял по всему циферблату. Манометр противообледенительной системы странно дергался.
- Спирт пьет из системы, - сказал бортмеханик.
- Главное, чтобы не топливо, - сказал кто-то.
После посадки Сеня предварительно посмотрел в глазок и открыл дверь.
Сразу за пилотской, в отсеке, именуемом кухней, прямо на электроплитке под термосами, лежала крыса.
Памятуя неприятные ощущения после прыжка на голову, Сеня инстинктивно дверь захлопнул, но, подталктиваемый бортмехаником, прикрывая ладонью лицо, ступил в отсек. Сзади сгрудились остальные.
Бортмеханик, как человек технического склада, сориеннтировался первым. Извлек из кармана веревку и связал крысе лапы. Следом вынул отвертку и подцепил животное. Та не двигалась.
- Сдохла, - говорит Петр Сидорович.
Бортмеханик, который ближе всех был, поводил носом по сторонам, понюхал морду у крысы (присутствующие при этом поморщились).
- Да ведь она просто пьяная, братцы, спиртом от нее несет.
И тут все расслабились, повеселели. В изгрызанный бортжурнал принялись писать дефекты.
Бортмеханик долго таскал крысу на отвертке по аэродрому и выглядел при этом как охотник с картины 'У поверженной косули'.
Пьяному животному придумали казнь - привязать к колесу самолета перед вылетом. Петр Сидорович забыл про пенсию и жаждал мести. А история нашей посадки через два часа обросла дополнениям и гиперболизировалась до степеней невероятных. Раз в пять увеличилась в размерах крыса. Сеню просили показать незаживающую рану на голове. Аэродромная братия валила в самолет, ожидая видеть изгрызанные перегородки, выкорчеванные шпангоуты.
И все же крыса сбежала. Протрезвела, перегрызла веревки и исчезла.
Бортмеханик потом утверждал, что живет она на пищеблоке, и весьма неплохо. И якобы однажды ему, бортмеханику, подмигивала. Такая вот вышла история. Что уже и говорить, перетрухнули малость, хотя в авиации бывает и похлеще, но об этом в следующий раз.

Проходя по салону самолёта, стюардесса заметила обливающегося потом мужчину, трясущегося и грызущего ногти.
- Может быть я принесу рюмочку коньяку, и вам станет легче? - предложила стюардесса.
После явной борьбы с собою мужчина прошептал:
- Ладно...
Проверяя опять того же пассажира, стюардесса обнаружила его в ещё более плачевном состоянии.
- Вторую рюмочку? - спросила она.
Мужчина ничего не ответил и только кивнул головой. Когда стюардесса вернулась к пассажиру в третий раз, он рыдал бесконтрольно.
- Я никогда не видела кого-либо, кто бы так боялся летать, - заметила стюардесса, на что пассажир ответил:
- Я совсем не боюсь летать, я пытаюсь бросить пить!

За появление в пьяном виде на летном поле полагается немедленное yвольнение. Двyх балбесов yволили, но с поля почемy-то не выгнали. В поддатых мозгах pодилась идея изощpенной мести. Hадо знать, что кpай плоскости (кpыла) отечественного самолета можно достать с земли, а для двyхметpового пpидypка это и вовсе не фокyс. Hа глазах пассажиpов, поднимающихся по тpапy, он pаскачал кpыло с амплитyдой около метpа - оно специально так сделано и гнется в полете довольно сильно. Раскачав, он заоpал на все поле: "Петpович! Hа один pаз должно хватить, а потом поменяем!" Ломанyвшихся пассажиpов потом ловили по всемy аэpопоpтy...

А это как про меня писали
Вирпилов насчет слуха бесполезно проверять: им гришь шепотом "тридцать шесть" А они: "Шесть!!?? Где шесть!? У меня шесть!!!???" и в боевой разворот

zmey
http://img-fotki.yandex.ru/get/3002/elf ... 693538f3_L

Доброе утро, Светик!

Уже позавтракали?

File: 1251839660_s3img_14015342_22582_1.jpg

А откуда Вы знаете
(Только никому не говорите, что знаете об этом....)

******КОЛОДКИ************
Случай это рассказал мне один водитель, в то время я работал инженером смены на РСП (радиолокационная система посадки). Водитель наш тогда- дядя Вася, человек с большим стражем работы, наверное в то время был самым таким «дембелем» аэропорта, водилой работал аж 1956 года, и всю свою бытность, почти всегда возил командиров ОАО(объединенный авиаотряд), и за свой век столько повидал «приколов», и все случаи из жизни нашего брата «авиатора». Почти каждый раз, когда он развозил смену по объектам, что-то успевал рассказывать нам по пути. Надо отдать ему должное, что человек он с чувством юмора.
Когда это произошло точно не помню, но где то в начале семидесятых наверное или еще ранее. Работал в порту один ВОХРовец (пожарная команда и охрана аэропорта), почти всегда его коронное место стоянка самолетов в АТБ, там на крыше АТБ стояла его будка (КУНГ). Был у него мотоцикл, модель тоже в этом рассказе не уточняется, но судя по рассказу эта последняя модель тех времен, и он был первым парнем в своем «кишлаке» (узбекская деревня). В общем, каждый раз он приезжает на своем мотике на работу, а на КПП ворот в те года не было. Был лишь шлагбаум, который открывал «дежурный» по КПП, тоже собрат команды ВОХР. Утром и вечером всегда собирается народ возле КПП. Наш герой с гордостью подъезжает на своем «крутом» мотоцикле к КПП, сигналит, тем самым приветствуя жестом, кивая головой на толпу, и тем самым давая знать «дежурному» что мол, подними шлагбаум. И так каждый раз. И вот в какой-то раз он подъехал к КПП и стал тормозить, раздался скрежет тормозных колодок, он остановился, оглядел мотоцикл умным взглядом со всех сторон, потрогал колеса.
- ???
Не понимает,- в чем же дело?
Тут наш дядя Вася подходит;
- Надо бы тебе колодки поменять.
ВОХРовец с деловым видом;
- Да Б@ллат вечера помэнал
Дядя Вася решил приколоть, думал что тот поймет шутку сразу,
-А ты их смазывал?
ВОХРовец в отупении, не понял сразу, но потом догнал, - мол раз водила «командира» такое говорит, значит дело он толкует, и не выдержав паузы спросил,
-А что нада смазка дэлат?
Ну, дядя Вася наш как бы ждал этого, думает во повезло сегодня, от души посмеюсь, и продолжил ЦИРК,
-Конечно, кто же ставит новые колодки и не смазывает, они же сгорят у тебя к чертям!
Наш герой получив «удар» ниже пояса по технической части, что какой мол идиот так ставит колодки, обиженный, на всех парах доехал до АТБ, тут же бегом к технарям с утра, взял банку ЦИАТИМа, разобрал колеса и давай смазывать колодки, при этом на смазку не скупился, «залил» по полной программе и со спокойной уже душой пошел на рабочее место.
Вечером картина повторяется, толпа опять собралась возле КПП и ждут служебного автобуса чтоб до города добраться. Тут на скорости, быстрее ветра, к КПП летит наш герой на своем мотоцикле, думая что удивит всех как тихо будет «тормозить». Сигналит с далека дежурному, мол подними шлагбаум, давит на тормоза, мотоцикл едет дальше, кажись наоборот все стало, как бы не останавливается а набирает еще больше хода.
…Дальше картина достойна что бы повесит ее на зрелище в «ЛУВРе», мотоцикл пролетает над шлагбаумом (почти как в «ну, погоди»), наш герой обнимая цепляется за шлагбаум, тем самым открывая его с большой скоростью (почти так как стрелка амперметра на 1 ампер, а дали ему 1000 ампер, короче зашкалил он по полной программе) ну конечно и шлагбауму тоже досталось.
В результате, перелом нескольких ребер, больничный на пару месяцев, и урок на всю жизнь «Как надо менять колодки». Потом почти до пенсии прикалывались над ним,
-Колодки смазал?

Вспомнила старый клипчик
Ну ОООчччень нравится! Попугая так прет
http://video.oboz.ua/movie.php?aWQ9NzcyMSZ2dD0w

Супер
Только через videosaver чего-то не качается.

Сказ про глупого солдата и авиационную гайку, с элементами эротики и нервного срыва.

Была весна. А может и не была, сейчас, навряд ли, кто вспомнит. Но все же пусть будет весна, так, для красивости. Выросшая трава уже окрепла и кое-где даже успела пожухнуть по случаю жаркой погоды, что само по себе невероятно в наших средних широтах. Успевшие запылиться листья лениво шелестели на высоких деревьях. Не шелестели только сосны, но это и понятно - шелестеть им, за неимением листьев, нечем, зато они бодро поскрипывали стволами. В ветвях суматошно орали лесные птахи, созывая своих пернатых подруг вить гнезда и выводить птенцов, напоминая тем самым, что все же еще весна. Даже в армии наступила весна - военные сменили тяжелые зимние бушлаты на летнюю форму одежду.

В городе Эн, энской области, а теперь уже и энской страны стояла одна из многочисленных авиационных частей, щедро разбросанных по бескрайним просторам одной шестой части суши.

В этой самой части время тоже текло своим чередом. Военные браво несли службу - ДСЧ, смачно матерясь, разбирались в огромном ангаре с вертолетом МИ-6, мало похожим на вертолет, скорее на огромный амбар, к которому кто-то по недоразумению прилепил столь же огромный винт.

Вооружейники гуськом слонялись по аэродрому, умело не попадаясь на глаза грозному комэска.

Прапорщики из службы тыла во главе с суетливым старшим лейтенантом горестно взирали на родничок, бьющей из земли совсем рядом с плацем. Сей досадный ландшафтный дизайн образовался с недели две назад, и источником его служила прорванная труба. На нее уже несколько раз накладывали манжету, потому что труба была старая, а значит, сварке не подлежала. Труба подлежала замене, но так как на складе наблюдалось наличие отсутствия труб о замене и речи быть не могло. В который раз выкапывать трубу никому не хотелось, но приказ зампотыла не обсуждался. Тем более его, этого самого зампотыла, командир части в свойственной ему прямолинейной манере, пообещал самого сделать элементом дизайна. А если точнее, сделать из него скульптуру писающего мальчика, насадив зампотыла голым задом на текущую трубу.

А в это самое время к караульной вышке подошли несколько солдат во главе с сержантом. В тот день сержанту досталась нелегкая роль разводящего, с которой он вполне справлялся, успев к тому времени прослужить целых полтора года. Опыт был не малый, да и наряд уже подходил к концу, считай предпоследняя смена караула, сержант быстро поменял караульных и пошел обратной тропой в сторону караульного помещения.

Вот тут-то и начинается наша насквозь поучительная история.

Итак, стоял солдатик в караульной вышке. Все у него было на месте и каска, и автомат, и штык нож. А кругом кипела жизнь, немного опьяненная суматохой весны. Сладко пахло весенними цветами, вечернее солнце ласково гладило зелень листвы, в вышине на все голоса орали птицы, изредка прерываемые далеким гулом садящегося самолета, а в траве копошилась всякая мелкая живность. С высоты вышки хорошо было видно, как в норку прошмыгнула пара полевок, а с другой стороны вышки вздыбилась рыхлая земля - слепой крот пробивал себе дорогу. Во все времена на посту стоять скучно, а уж весной и подавно, особенно, когда кровь молодая так и бурлит гормонами, а если уж учесть, что письмо от любимой девушки пришло...

Скинул солдат тяжелый автомат с плеча, спустился с вышки, хоть и было это должностным нарушением, да и бог с ним, все одно никто не видит. Уселся солдат на теплую землю, достал бережно из внутреннего кармана драгоценное письмо и перечитал в который раз любовное послание. Подлые гормоны послали в мужской мозг четкую команду, и форменные штаны мигом стали тесными. С тоской огляделся солдат кругом размышляя, как бы поудобнее унять возбуждение. И тут на глаза ему попалась гайка. Обыкновенная, железная с немного потертой винтовой нарезкой, непонятно кем здесь потерянная, а может злонамеренно оставленная в траве. Взял солдат гайку в руки, покрутил, и мысль его потекла в строго определенном направлении, тем более и диаметр, вроде как, совпадал. Расстегнул солдат форменные брюки, высвободил из форменных же темно-синих трусов свой возбужденный член и надел на него гайку. На самый кончик, но ощущения были не те, и солдат сильнее толкнул гайку, почти на самую середину.

Сперва все было хорошо, и ощущения были яркие, но...

Но член-то, он не шарик ослика ИА, и если он хорошо входит, это не значит, что хорошо выходит! Стал солдат дергать гайку пытаясь снять ее, а гайка от всех его попыток вместо того, что бы сниматься застревала все больше и больше, к тому же в организме начали происходить вполне объяснимые процессы - зажатый орган стал опухать и приобрел какой-то странноватый багровый оттенок.

Время пролетело быстро, и с минуты на минуту должен был появиться разводящий со сменой. Сердце солдатское холодело от ужаса, когда думал, как покажется на глаза разводящему. Кое-как поднялся солдат на вышку, решив раньше времени о происшествии не сообщать и попыток снять гайку не прекращать.

Когда из-за поворота тропинки показался разводящий со сменой, положение солдата стало почти катастрофическим. Проклятая гайка сидела, как влитая. Стыдливо натягивая гимнастерку почти до колен, спустился незадачливый солдат с вышки и отрапортовал, что за время несения службы никаких происшествий не произошло. Сержант нахмурил брови, сердясь на подчиненного за его странную позу, (какой он пример показывает молодому пополнению!) скомандовал 'Смирррна!'. Солдат вытянулся, гимнастерка поползла вверх, открывая живописную картину зажатых гайкой гениталий. Стоит ли говорить, что у всех птиц в округе едва не случился инфаркт от дружного мужского хохота пронесшегося далеко по лесу. Но так как сержант не только желторотый юнец, но и командир, нужно было что-то предпринять, дабы высвободить подчиненного. Все наперебой давали советы сержанту, но гайка никак не желала покидать своего места. Когда разводящий осознал, что самостоятельно снять гайку не удастся, плакал в истерике.

Но, что делать, нужно доложить начальнику караула о происшествии и ждать его указаний. Не менее двадцати минут ушло у сержанта, что бы втолковать непонятливому капитану по дальней связи, то и дело прерываемой помехами, что произошло во время несения боевого дежурства. В конце концов, старший лейтенант, осатанев от непонятного доклада, примчался на пост на дежурной машине.

Давясь хохотом, капитан разглядывал наливающийся синевой и раздувшийся член подчиненного, на котором, подло поблескивая потертыми гранями, плотно сидела злополучная гайка. Капитан снял фуражку, протер вспотевший лоб, почесал коротко стриженый затылок в надежде, что в голову придет хоть какое-то толковое решение, как можно снять гайку. Ведь происшествие же, елки! С начальством придется как-то объясняться и дежурному по части докладывать. Но на ум ничего не шло и капитану не оставалось ничего другого, как снять солдата с наряда и лично отвести его в медсанчасть.

Доктор, моложавый майор медицинских войск, сидел за своим столом и сосредоточено нарезал скальпелем докторскую колбасу. По случаю окончания трудовой недели было решено распить по полбанки чистейшей массандры, смеси спирта и воды, в компании сослуживцев. Единственное, что заботило доктора в эту минуту, что служба тыла может перекрыть воду из-за протечки. Доктор отправил в рот розовый ломтик колбасы, предвкушая приятный вечер, когда дверь кабинета с шумом распахнулась...

Чего только не делал доктор, что бы гаечку снять. Из кухни было принесено подсолнечное масло, из подсобки размоченное хозяйственное мыло, которым обычно мыли полы в казармах. Ничего не помогало. Он даже пилить пробовал. Но гайка-то авиационная из какого-то хитрого сплава и распилке не поддается. От напильника только невразумительные царапины появлялись. А многострадальный солдатский член уже принял, распухая, неимоверные размеры и неестественный фиолетовый цвет. Еще немного и произойдет непоправимое. От безысходности майор решил солдата напугать. Для этого были раздобыты тиски и топор. Доктор зажал гайку в тиски и со зловещим видом внес в операционную топор и печально сообщил страдальцу, что не видит никакого другого выхода, как отрубить член вместе с гайкой, дабы спасти все остальное. Солдатик испугался, сжался весь и в попытке избежать страшной участи дернулся... и, к немалому удивлению доктора, выскочил! Самостоятельно!

Глупому солдату дали выпить стопку спирта для успокоения, а гайка была торжественно отнесена командиру части с подробным докладом о происшествии.

На вечернем разводе командир части, потрясал злополучной гайкой, сообщая выстроившимся в ровные ряды офицерам, какие же нехорошие люди служат под его началом. Объяснял, куда стоит, а куда не следует совать свои первичные половые признаки. Да так красочно, что составители камасутры корчились в муках черной зависти. В молчаливой истерике заходилась вся часть, и по строю периодически проносилось неуставное хрюканье. Красноречие командира иссякло лишь спустя полчаса. Тяжело дыша командир части швырнул со злости гайку далеко в кусты.

Прошло пару недель происшествие постепенно забылось, вытесняясь другими комичными моментами, сопутствующими армейской жизни вообще и авиационной в частности.

Шел солдат, сослуживец того, первого, в столовую. Шел один, поскольку задержался по каким-то своим солдатским делами и отстал от родной роты. Птички пели в густых кронах, клещи поджидали глупых военных сидя на ветвях кустов, листья шелестели над пустой головой. Идет служивый, под ноги смотрит, что б о какой неучтенный корень не споткнуться. Глядь, а на тропиночке-то гаечка лежит... Поднял боец гаечку, покрутил, повертел, к глаза поднес. Вот стоит он и думает, как же такую гаечку на член напереть можно!? Ведь диаметр вроде маловат или не маловат? И взыграло в нем тяга к исследованиям, решил он доказать самому себе, что он-то впросак ни за что не попадет, ведь если что-то куда-то можно засунуть, то непременно это можно и достать! Сказано - сделано. Достал он из штанов свой меч-кладенец и... торк его в гаечку!

Про шарик ослика ИА все помнят? Подвело бойца незнание анатомии и излишняя самоуверенность. И побежал раненый герой теперь уже не в столовую, а в медсанчасть. Когда его доктор увидел, то пешком по потолку пошел, так ему грустно стало, особенно, когда узрел свои же спилы на гаечке!..

Но техника уже отработана и тиски с топором вернуть неудосужился. Сбегал доктор на кухню, маслица прихватил, облил раненый орган маслом, гайку в тиски зажал и топор, как фокусник из-под халата вытащил. Размахнулся доктор топором и член, испугавшись, из гайки выскользнул.

А доктор гайку в стальную коробочку пломбой запечатал и к себе в сейф спрятал на самый низ, завалив коробочку всяческой бумажной ерундой. Во избежание повторения. Ведь один раз, это случайность, два раза - совпадение, а три закономерность. А приводить родную часть к подобной закономерности доктору не хотелось - на командира итак взыскание повесили...

Сказ про глупого солдата и авиационную гайку, с элементами эротики и нервного срыва.

Была весна. А может и не была, сейчас, навряд ли, кто вспомнит. Но все же пусть будет весна, так, для красивости. Выросшая трава уже окрепла и кое-где даже успела пожухнуть по случаю жаркой погоды, что само по себе невероятно в наших средних широтах. Успевшие запылиться листья лениво шелестели на высоких деревьях. Не шелестели только сосны, но это и понятно - шелестеть им, за неимением листьев, нечем, зато они бодро поскрипывали стволами. В ветвях суматошно орали лесные птахи, созывая своих пернатых подруг вить гнезда и выводить птенцов, напоминая тем самым, что все же еще весна. Даже в армии наступила весна - военные сменили тяжелые зимние бушлаты на летнюю форму одежду.

В городе Эн, энской области, а теперь уже и энской страны стояла одна из многочисленных авиационных частей, щедро разбросанных по бескрайним просторам одной шестой части суши.

В этой самой части время тоже текло своим чередом. Военные браво несли службу - ДСЧ, смачно матерясь, разбирались в огромном ангаре с вертолетом МИ-6, мало похожим на вертолет, скорее на огромный амбар, к которому кто-то по недоразумению прилепил столь же огромный винт.

Вооружейники гуськом слонялись по аэродрому, умело не попадаясь на глаза грозному комэска.

Прапорщики из службы тыла во главе с суетливым старшим лейтенантом горестно взирали на родничок, бьющей из земли совсем рядом с плацем. Сей досадный ландшафтный дизайн образовался с недели две назад, и источником его служила прорванная труба. На нее уже несколько раз накладывали манжету, потому что труба была старая, а значит, сварке не подлежала. Труба подлежала замене, но так как на складе наблюдалось наличие отсутствия труб о замене и речи быть не могло. В который раз выкапывать трубу никому не хотелось, но приказ зампотыла не обсуждался. Тем более его, этого самого зампотыла, командир части в свойственной ему прямолинейной манере, пообещал самого сделать элементом дизайна. А если точнее, сделать из него скульптуру писающего мальчика, насадив зампотыла голым задом на текущую трубу.

А в это самое время к караульной вышке подошли несколько солдат во главе с сержантом. В тот день сержанту досталась нелегкая роль разводящего, с которой он вполне справлялся, успев к тому времени прослужить целых полтора года. Опыт был не малый, да и наряд уже подходил к концу, считай предпоследняя смена караула, сержант быстро поменял караульных и пошел обратной тропой в сторону караульного помещения.

Вот тут-то и начинается наша насквозь поучительная история.

Итак, стоял солдатик в караульной вышке. Все у него было на месте и каска, и автомат, и штык нож. А кругом кипела жизнь, немного опьяненная суматохой весны. Сладко пахло весенними цветами, вечернее солнце ласково гладило зелень листвы, в вышине на все голоса орали птицы, изредка прерываемые далеким гулом садящегося самолета, а в траве копошилась всякая мелкая живность. С высоты вышки хорошо было видно, как в норку прошмыгнула пара полевок, а с другой стороны вышки вздыбилась рыхлая земля - слепой крот пробивал себе дорогу. Во все времена на посту стоять скучно, а уж весной и подавно, особенно, когда кровь молодая так и бурлит гормонами, а если уж учесть, что письмо от любимой девушки пришло...

Скинул солдат тяжелый автомат с плеча, спустился с вышки, хоть и было это должностным нарушением, да и бог с ним, все одно никто не видит. Уселся солдат на теплую землю, достал бережно из внутреннего кармана драгоценное письмо и перечитал в который раз любовное послание. Подлые гормоны послали в мужской мозг четкую команду, и форменные штаны мигом стали тесными. С тоской огляделся солдат кругом размышляя, как бы поудобнее унять возбуждение. И тут на глаза ему попалась гайка. Обыкновенная, железная с немного потертой винтовой нарезкой, непонятно кем здесь потерянная, а может злонамеренно оставленная в траве. Взял солдат гайку в руки, покрутил, и мысль его потекла в строго определенном направлении, тем более и диаметр, вроде как, совпадал. Расстегнул солдат форменные брюки, высвободил из форменных же темно-синих трусов свой возбужденный член и надел на него гайку. На самый кончик, но ощущения были не те, и солдат сильнее толкнул гайку, почти на самую середину.

Сперва все было хорошо, и ощущения были яркие, но...

Но член-то, он не шарик ослика ИА, и если он хорошо входит, это не значит, что хорошо выходит! Стал солдат дергать гайку пытаясь снять ее, а гайка от всех его попыток вместо того, что бы сниматься застревала все больше и больше, к тому же в организме начали происходить вполне объяснимые процессы - зажатый орган стал опухать и приобрел какой-то странноватый багровый оттенок.

Время пролетело быстро, и с минуты на минуту должен был появиться разводящий со сменой. Сердце солдатское холодело от ужаса, когда думал, как покажется на глаза разводящему. Кое-как поднялся солдат на вышку, решив раньше времени о происшествии не сообщать и попыток снять гайку не прекращать.

Когда из-за поворота тропинки показался разводящий со сменой, положение солдата стало почти катастрофическим. Проклятая гайка сидела, как влитая. Стыдливо натягивая гимнастерку почти до колен, спустился незадачливый солдат с вышки и отрапортовал, что за время несения службы никаких происшествий не произошло. Сержант нахмурил брови, сердясь на подчиненного за его странную позу, (какой он пример показывает молодому пополнению!) скомандовал 'Смирррна!'. Солдат вытянулся, гимнастерка поползла вверх, открывая живописную картину зажатых гайкой гениталий. Стоит ли говорить, что у всех птиц в округе едва не случился инфаркт от дружного мужского хохота пронесшегося далеко по лесу. Но так как сержант не только желторотый юнец, но и командир, нужно было что-то предпринять, дабы высвободить подчиненного. Все наперебой давали советы сержанту, но гайка никак не желала покидать своего места. Когда разводящий осознал, что самостоятельно снять гайку не удастся, плакал в истерике.

Но, что делать, нужно доложить начальнику караула о происшествии и ждать его указаний. Не менее двадцати минут ушло у сержанта, что бы втолковать непонятливому капитану по дальней связи, то и дело прерываемой помехами, что произошло во время несения боевого дежурства. В конце концов, старший лейтенант, осатанев от непонятного доклада, примчался на пост на дежурной машине.

Давясь хохотом, капитан разглядывал наливающийся синевой и раздувшийся член подчиненного, на котором, подло поблескивая потертыми гранями, плотно сидела злополучная гайка. Капитан снял фуражку, протер вспотевший лоб, почесал коротко стриженый затылок в надежде, что в голову придет хоть какое-то толковое решение, как можно снять гайку. Ведь происшествие же, елки! С начальством придется как-то объясняться и дежурному по части докладывать. Но на ум ничего не шло и капитану не оставалось ничего другого, как снять солдата с наряда и лично отвести его в медсанчасть.

Доктор, моложавый майор медицинских войск, сидел за своим столом и сосредоточено нарезал скальпелем докторскую колбасу. По случаю окончания трудовой недели было решено распить по полбанки чистейшей массандры, смеси спирта и воды, в компании сослуживцев. Единственное, что заботило доктора в эту минуту, что служба тыла может перекрыть воду из-за протечки. Доктор отправил в рот розовый ломтик колбасы, предвкушая приятный вечер, когда дверь кабинета с шумом распахнулась...

Чего только не делал доктор, что бы гаечку снять. Из кухни было принесено подсолнечное масло, из подсобки размоченное хозяйственное мыло, которым обычно мыли полы в казармах. Ничего не помогало. Он даже пилить пробовал. Но гайка-то авиационная из какого-то хитрого сплава и распилке не поддается. От напильника только невразумительные царапины появлялись. А многострадальный солдатский член уже принял, распухая, неимоверные размеры и неестественный фиолетовый цвет. Еще немного и произойдет непоправимое. От безысходности майор решил солдата напугать. Для этого были раздобыты тиски и топор. Доктор зажал гайку в тиски и со зловещим видом внес в операционную топор и печально сообщил страдальцу, что не видит никакого другого выхода, как отрубить член вместе с гайкой, дабы спасти все остальное. Солдатик испугался, сжался весь и в попытке избежать страшной участи дернулся... и, к немалому удивлению доктора, выскочил! Самостоятельно!

Глупому солдату дали выпить стопку спирта для успокоения, а гайка была торжественно отнесена командиру части с подробным докладом о происшествии.

На вечернем разводе командир части, потрясал злополучной гайкой, сообщая выстроившимся в ровные ряды офицерам, какие же нехорошие люди служат под его началом. Объяснял, куда стоит, а куда не следует совать свои первичные половые признаки. Да так красочно, что составители камасутры корчились в муках черной зависти. В молчаливой истерике заходилась вся часть, и по строю периодически проносилось неуставное хрюканье. Красноречие командира иссякло лишь спустя полчаса. Тяжело дыша командир части швырнул со злости гайку далеко в кусты.

Прошло пару недель происшествие постепенно забылось, вытесняясь другими комичными моментами, сопутствующими армейской жизни вообще и авиационной в частности.

Шел солдат, сослуживец того, первого, в столовую. Шел один, поскольку задержался по каким-то своим солдатским делами и отстал от родной роты. Птички пели в густых кронах, клещи поджидали глупых военных сидя на ветвях кустов, листья шелестели над пустой головой. Идет служивый, под ноги смотрит, что б о какой неучтенный корень не споткнуться. Глядь, а на тропиночке-то гаечка лежит... Поднял боец гаечку, покрутил, повертел, к глаза поднес. Вот стоит он и думает, как же такую гаечку на член напереть можно!? Ведь диаметр вроде маловат или не маловат? И взыграло в нем тяга к исследованиям, решил он доказать самому себе, что он-то впросак ни за что не попадет, ведь если что-то куда-то можно засунуть, то непременно это можно и достать! Сказано - сделано. Достал он из штанов свой меч-кладенец и... торк его в гаечку!

Про шарик ослика ИА все помнят? Подвело бойца незнание анатомии и излишняя самоуверенность. И побежал раненый герой теперь уже не в столовую, а в медсанчасть. Когда его доктор увидел, то пешком по потолку пошел, так ему грустно стало, особенно, когда узрел свои же спилы на гаечке!..

Но техника уже отработана и тиски с топором вернуть неудосужился. Сбегал доктор на кухню, маслица прихватил, облил раненый орган маслом, гайку в тиски зажал и топор, как фокусник из-под халата вытащил. Размахнулся доктор топором и член, испугавшись, из гайки выскользнул.

А доктор гайку в стальную коробочку пломбой запечатал и к себе в сейф спрятал на самый низ, завалив коробочку всяческой бумажной ерундой. Во избежание повторения. Ведь один раз, это случайность, два раза - совпадение, а три закономерность. А приводить родную часть к подобной закономерности доктору не хотелось - на командира итак взыскание повесили...

... Мария Петровна пошла к врачу.
Ее записали на прием к совсем молоденькому доктору, только что из института.
После нескольких минут пребывания в его кабинете, Мария Петровна выскочила оттуда с дикими криками и воплями и понеслась вдоль по коридору.
Навстречу ей шел пожилой врач. Он остановил ее и поинтересовался, в чем дело.
Когда он вошел в кабинет молодого врача, вид у него был суровый:
- Ты что это себе позволяешь, - обратился он строго к младшему коллеге, - Марии Петровне пошел 56-ой год, у нее взрослая дочь, скоро внук будет, а ты ей говоришь, что она БЕРЕМЕННА!
Молодой врач, продолжая писать что-то в карточке, ответил:
- Но икоточка-то у нее прошла !?..