Монеты России и СССР

Сучкa
Несправедливая Судьба распорядилась так, что уже почти три года мы с Борисом оставались одни. Сын взрослел без материнской ласки. Суровая мужская дружба синхронизировала и наши интересы и аппетиты. Ты так неожиданно появилась. Судьба переплела нити наших трёх жизней.
У Бориса был День Рождения, когда он впервые увидел тебя. А я увидел в его глазах восторг. Он радовался так искренне, и немного его счастья передалось мне. Мы полюбили тебя вдвоём и сразу. А ты тогда смотрела на нас так испуганно. Мне показалось даже, что ты дрожала, когда мы все вместе шли по осеннему городу в сторону нашего дома. Вокруг золотела осень. Листья ещё не опали и, как будто бы, наивно надеялись на что-то. Солнечные лучи ещё чуть-чуть грели, ты щурилась и часто моргала. А встречные прохожие оборачивались и улыбались. Но мне казалось, что все завидуют нашему маленькому счастью. Когда мы подошли к дому, ты уже замёрзла и дрожала совсем заметно, не скрывая. Тогда я взял тебя на руки и поднял до самого пятого этажа. Мне казалось, что несу пушинку. Ты сжалась в маленький комочек и смотрела так испуганно, что Борис постоянно толкал меня по плечу и наговаривал: «Папа, осторожнее, осторожнее!»
Наша жизнь совершенно переменилась с твоим появлением. Вроде бы появился лишний рот, чему тут радоваться, но постоянное волнение – не голодна ли ты, было таким новым и чистым чувством, что подобная мысль даже не возникала. Одной фразой, получилось так, можно сказать: в жизни двух мужчин появилась женщина. Мы даже начали ревновать тебя друг к другу. Правда, так, не осознавая этого до конца. Старались, чтобы ты обратила внимание именно на кого-то одного, и отвергала другого. Но у тебя было большое сердце, и ты дарила свою ласку нам обоим, поровну. Почему-то втайне, в другой комнате, наглухо закрыв дверь, мы с Борисом договорились называть тебя Сучкoй. Тут смешались и намёк на твой пол и обида на ушедшую мать и, наверное, немного сарказма и цинизма над всеми несовершенствами Жизни сразу. Конечно же, наша тайна была не долгой. Мы сразу же проговорились. Не помню только, кто первый, я, кажется. Но ты повела себя как леди, ты сделала вид, что не понимаешь, кто тут сучкa, ты просто отзывалась на голос, голос мой, и голос Бориса.
Оказалось, у тебя были азиатские корни. Твои далёкие предки вышли из тех земель, которые принадлежат ныне Поднебесной. Но нельзя было сказать, что что-либо в твоей внешности так уж сильно выделяло тебя. Постоянно встречающиеся по жизни серые мышки, из исконно местных, мало бы чем отличались от тебя, убери у них природа некоторые раздражающие привычки. Вроде бы и ты была такая же, но и совершенно другая, одновременно. Изюминка чего-то далёкого и заморского придавало тебе так не хватающего местным шарма.
Ты была совершенно равнодушна к телевизору. Бывало, когда я смотрел очередной полюбившийся нтв-шный сериал, ты спокойно занималась своим туалетом, даже не обращая внимания на мои восторженные вскрики. Да что говорить, ты была совершенно равнодушна даже к интернету. Сайты тебя вообще не интересовали. Ты мирно спала, когда я не вылезал из трясины Вконтакте. Зато ночами ты не давала заснуть мне. Ты была такая активная ночью, что я сравнивал тебя с новой батарейкой и немного грустил по дням собственной свежести. Однако, заметив, как ты глотаешь страницы газет и журналов, мне показалось, что ты неравнодушна и к книгам. Но в почтовый ящик не бросают книжки, а ты не была записана в библиотеку. Я же посещал хранилище мудрости довольно давно, впрочем, как и книжные магазины. Поэтому проверить сеё предположение, увы, не получилось. Хотя дома и было достаточно книг, но это были книги, которыми я дорожил и не допускал к ним совершенно ни кого, ибо боялся разочароваться в собственном вкусе.
Ещё ты любила нюхать растущие на подоконнике цветы. Мне интересно было, как бы ты отнеслась к кошке или коту, если мы удосужились завести оных. Или к рыбкам, скажем. Однажды, поставив аудиозапись пелевинской «Ники», я задумчиво наблюдал за тобой. Эх, почему бы нам все же не рискнуть и не завести кошку. Наверное, проблемы с вискасом, глистами и блохами пугали меня. Да, ладно кошку, этих эгоистичных тварей я никогда не любил. Как-то вдруг, прочитав про модных ныне догхантеров, я осознал такую нелепость - я стал ненавидеть всегда любимых мною собак. Просто вдруг представлял, как мы гуляем по аллее, или в парке, а какой-нибудь бобик бросается на тебя, рвёт твою красивую шубку. И меня бросало в дрожь при подобных мыслях.
Твою шубку. При воспоминаниях о ней, я всегда удивлялся. Ты была очень скромна, а одежда тебя совершенно не интересовала. У тебя была всего одна шубка. Но ты так умудрялась заботиться о ней, что оная всегда выглядела совершенно свежей, как только купленная в магазине новая. Одежда. Нельзя сказать, что ты открыто смогла бы расхаживать по жизни голой, но можно сказать точно - нагота тебя совершенно не смущала. Как своя нагота, так и чужая.
Незаметно быстро кончилась осень. Зима поставила всех нас поближе к батареям, как брагу. Зима одела землю в капитуляцию и, как чувствовала, злодейка, китайский траур. Но мы не чувствовали ничего такого, мы дружно и беззаботно отмечали дежурные Конец Света, католическое Рождество, Новый Год, Конец Света по старому стилю, Рождество православное, Старый Новый Год. Здоровья мне хватило, правда, только до третьего пункта. Но Борис и ты были свежи и задорны. Однажды, в самом конце января, я оставил дома вас вдвоём. Возвращаясь, зашёл к приятелям. Приятели творили шедевр. Все помнят этот клип про вологодский штрафбеспредел. Классно ведь у них вышло. О, как я смеялся при совместном первом просмотре. Зря. Нельзя так смеяться, иначе, впереди – горе. Да и цифра 200 в названии должна была бы насторожить. Груз 200. Откуда только такие мысли.
Странная тишина ждала меня дома. Тишина была ответом на мои вопросы. Сердце судорожно сжалось в ожидании беды, когда я увидел выплаканные, красные и пустые глаза Бориса. Его беззвучно всхлипывающие губы. Что? Что случилось? «Папа, она умерла!» - только и смог я расслышать. Я бросился к тебе, спотыкаясь и трепеща от ощущения неизбежности. Ты лежала так спокойно, закрыв глаза, поджав ноги. Нежно розовые пальцы были чуть сжаты. Казалось - ты спишь. Я тормошил и звал тебя, пытаясь разбудить от этого вечного сна. Всё зря. Мир вокруг утонул в скорби. Я тоже заплакал. Так и просидели мы вдвоём, в слезах, над остывающим телом. Звонить, говорить, что-то и кому-то было страшно и стыдно. На следующий день, собравшись духом, мы завернули тебя в полиэтилен. И снова на руках, только теперь вниз, я нёс тебя по лестнице. В сумерках, я разгребал оттаявшую над теплотрассой, каменистую землю. В пустынном парке. Рядом с тоже умершим Домом Культуры советских Железнодорожников. Почему-то казалось, что мириады глаз наблюдают за нами. Что кто-то подходит, хватает за закоченевшие и измазанные глиной руки. Но, вокруг никого, кроме скорбящего сына. Мы склонились над вырытой могилой и нежно опустили тебя в её леденящие объятия. Навсегда. Как только замёрзшие комья земли укрыли твоё тело, капли наших слёз горящей лавой расплавили покрывавший эти комья иней. Всё было кончено. Мы снова остались вдвоём. И только вокруг, завывал вьюгами, только что пришедший посмотреть на нас короткий Февраль. Впереди был ещё День Сурка. Ах, как же мы хотели отметить его вместе. Сын спросил: «Папа, а ей было больно?» Нет, Боря, - ответил я, видимо соврав. И добавил: ради памяти о ней, о нашей Сучкe, давай больше никогда не будем заводить хомяков. И, ради памяти, памяти об ушедшем джунгарском друге, я написал эти русские строки.

Характерные пара фраз.
Любовь - чувство конечное. Если к кому-то испытываешь СЛИШКОМ большую любовь, то на других её уже не хватает. Более того - у многих излишняя любовь порождает ненависть. Что было великолепно продемнострировано в теме про догхантеров.
Что касается меня, то я люблю любую скотину. Но без фанатизма.

Да,здесь СЛИШКОМ,видимо писал писака...

Настоящая ненависть никогда не порождается любовью, презрением, гневом... Она порождается только страхом. Страх - единственное, что её питает и усиливает, панический, парализующий страх. Боящийся не может простить, не может забыть, не может примириться.

неприятный текст. Желание удивить, запредельное графоманство....

Подняли старую темку... уже и позабылось... улеглось в душе как-то...
Но, спасибо за внимание, в любом случае

Наверное Вы правы!
Даже пример на ум пришёл: человеки боятся Бога, от этого и ненавидят лютой ненавистью и тех, кто Его не боится, и тех, кто в Него не верит, и даже тех, кто просто им не нравится... те же люди, кто Бога любит, не могут ненавидить, лишь любить...


Ну, а что ещё ждать от такого неприятного, как автор, типа
Хотя я, к примеру, неприятные мне тексты просто не читаю

ТС,не обижайтесь,у Вас получилось много слов,чтобы описать боль по утере друга.Эта боль была у миллионов людей.Да,образно "плюньте" в глаза мне и критиков-это Ваша боль,как хотите-так и пишите и идите все на...